1. Полное имя
Вера в чудеса.
Именует себя - Миракулум.
2. Ищущий или потерянный?
Потерянный.
3. Возраст (для людей и вещей) и срок годности (для вещей)
С момента возникновения фантазии.
4. Характер
Характер в основе своей миролюбивый. Миракулум отличается крайними простодушием и наивностью. Она искренняя и прямолинейная, доверчивая и простодушная, заботливая и внимательная, жизнерадостная и деятельная. Редко серьезно о чем-то задумывается, имеет место быть вопрос - думает ли она вообще о чем-то, не касающемся лично ее и области ее знаний. На губах вечно витает легкая улыбка. Говорит достаточно редко, большую часть времени проводит, мечтая о чем-то. Если кому-то все-таки удается вытянуть из нее слово: речь всегда начинается со слов, что чудес никаких не бывает. Бедняжка столь часто разочаровывалась в жизни, что невольно сама начинала изредка задумываться об этом. Из-за своей непоседливости не может сидеть со свободными руками, посему в них вечно мелькают какие-то листки бумаги, которые Миракулум складывает в причудливые формы.
5. Внешность
Реальная:
Веру невозможно обхватить руками, что и говорить, в нее даже невозможно ткнуть пальцем. Она не имеет ни цвета, ни тела. Миракулум представляет собой какую-то светлую мысль или идею. Она принимает форму всех несбыточных человеческих мечтаний, резвясь, постоянно меняет свою форму.
Мнимая:
Миракулум из мыслей людей выяснила, что веру они всегда воспринимают как особь женского пола. Потому-то она и принимает облик совсем юной девушки. Использовать какую-то определенную личину Вера в чудеса не любит, но основной тип неизменен: низкий рост (не более 155см); хрупкое, еще совсем детское телосложение; вечно чему-то улыбающееся лицо с широко распахнутыми карими глазами. Лишь две черты ее облика в любом случае остаются неизменными: оленьи рога и копна длинных каштановых волос.
6. История (или биография)
Были времена, когда все люди без исключения верили в чудеса. Правда, всяких ведьм и колдунов сжигали на кострах, но это всегда были лишь временные трудности. Чудо всегда было неизменным спутником счастья. Что тут говорить: ведь чудом может быть не только полет, но и простое доброе слово или поступок.
Имя свое Вера получила, роясь в книгах одного из своих прежних владельцев. Ей очень понравилась одна фраза: "Vita mirakulum est!", что в переводе с латыни значило - "Жизнь - это чудо!". Конечно же, ее заинтересовало звучное слово "миракулум", столь точно описывающее самую ее суть.
У Миракулум сменилось бессчетное количество владельцев, половину лиц которых она уже не помнила, а имен уж подавно. Но своенравная Адель, последняя хозяйка, запала в душу. Эти, казалось бы, долгие 17 лет совместной жизни с ней пролетели, как один миг. Несносная девчонка постоянно заставляла веру демонстрировать свои способности (все знают, что на самом деле чудес не бывают, лишь слабая вера теплится среди критического рационализма - вопиющая несправедливость), потому приходилось идти на обман, и в "волшебстве" Миракулум всегда помогал окружающий мир: сезонные изменения, радуга после дождя, да и просто, казалось бы обычное, порхание бабочек на лугу. Жизнь Миракулум и Адели была крайне насыщена приключениями помимо познавательных наблюдения за окружающим пространством: семья Адель достаточно много путешествовала по миру, потому-то Вера, как мембрана клетки, избирательно впитывала в себя традиции и сказки различных народов, выбирая все самое светлое. Ведь чтобы понять подобное, не нужно знать никаких языков, кроме одного - языка чувств и эмоций.
При посещении различных развлекательных заведений: будь то зоопарки, театры или галереи, Миракулум тихо нашептывала Адели различные истории, оживляя те сказочные дали, которые стремился изобразить творец. Даже в обычной песне они видели звезды далеких галактик.
С этой девочкой Вера впервые и "примерила" свой рогатый человеческий образ, в мыслях девочки, где они сначала часто вели свои задушевные беседы и нескончаемые споры. В сознании хозяйки было создано нечто вроде их личной комнаты, где воплощались и сама Адель, и ее Вера в чудеса.
Но потом, кто-то переключил какой-то рычажок сердца Адели, и там не осталось места для веры в чудеса. Отвратительная наука объяснила все со своей точки зрения, вырвала все очарование с корнем. Потому-то несчастная и разочарованная Миракулум и оказалась здесь, забытая миром технического прогресса и возможности невозможного.
7. Какие-то особенности, дополнения
Избегает воду. Это не страх - просто каприз.
1. Пробный пост.
Миракулум сидела на высоком стуле и пыталась дотянуться носочками до пола, а ладонями до противоположной стены. Она изредка поглядывала на спящую девочку, на лице той светилась тихое довольство жизнью.
Почему с ней так тяжело? Почему она все меньше времени уделяет мне? Сколько мы уже вместе..., Вера принялась считать по пальцам, раз, два... А, ну его. Кажется, будто мы встретились только вчера. Миракулум заметила, как девочка потянулась, просыпаясь, и Вера, заливисто смеясь, потянула ее к окну. Здесь раскрывалась потрясающая панорама луга. Сейчас только-только кончился дождь, потому на небе появилась радуга; тысячи цветов неуверенно открыли свои заспанные глаза и робко притягивали к себе приветливые ласки солнца, отвечая ему тонкими нотками своего аромата. Во всем чувствовалась тайная жизнь: покачивание трав, трели соловья, шорохи листвы деревьев, давших корни на другом берегу реки, несшей в своем течении венки цветов, которые было принято бросать девушками ближайшей деревни. Абсолютная свобода, никакой назойливой техники и гадких испарений. О чем можно еще мечтать? О великом таинстве.
- Смотри, смотри, какая радуга! А там вдали, ты только представь, летит торговец воздушных шариков! Да-да, он был слишком скуп, потому-то от дуновения ветра сотни разноцветных шариков разом оторвались от земли. - Миракулум с восхищением смотрела куда-то вдаль и пыталась заинтересовать девочку. Но Адель, которой, к слову, исполнилось уже 14 лет, со скептической улыбкой парировала:
- Ага, и летят они в теплые края, на манер гусей там или лебедей. Или в тех краях живут великаны-людоеды. Вот уж твоему торговцу шариков не посчастливится, - тихо посмеиваясь, девушка вышла из комнаты, бросив напоследок, - чудес не бывает!
Вера медленно опустилась на пол, она становилась бессильной, более того бессмысленной; куклой, от которой избавляются за ненадобностью.
- Как можно? Какие людоеды?! Там лишь свет...
Скоро я снова растаю. Снова долгие поиски нового хозяина. Они всегда странно взрослеют. Они всегда странно на меня смотрят. Они всегда начинают себя странно вести. Они всегда странно говорят. Уж не слишком ли много "странно" для одной жизни, одного момента? Почему исчезает вера? Почему она больше не верит в полеты, лесной народец, тайную жизнь костра и трагедию жизни крошечной росинки. Ответ столь очевиден! Чудес не существует!

✖ ИФ
Seraphim Jaime Lannister | Серафим Джейме Ланнистер
✖ Прозвище
Crimson | Кримсон (с англ. кровавый)
✖ Дата рождения, возраст
5.08.92
19 у.о.
✖ Характер
Кто же додумался назвать подобным именем мальчика в семье Ланнистеров? Не удивительно, что от своего предполагаемого ангельского характера Серафим вобрал лишь по самому минимуму, но даже эти крохи демонстрировать на публике не стремится.
Ланнистер. С самого детства Серафим привык, что один звук этого имени заставлял людей почтительно склонять головы. На них смотрели со стороны, им завидовали.
Идеальная осанка, гордо поднятая голова, взор, устремленный только вперед.
Из-за своего общественного положения юноша не знал никаких забот: он получал все и сразу, любой его каприз, даже самый сумасшедший, исполнялся в кратчайшие сроки; любые проступки тут же забывались. Типичный трудный подросток: Серафим эгоистичен, высокомерен, самоуверенен, опрометчив, упрям, раздражителен, остр на язык и совсем не ценит других людей. На общественное мнение плевал с высокой колокольни, что не раз демонстрировал во время пьянок и всяческих тусовок. Пользуется авторитетом у друзей, частенько является изобретателем новых «игр». Любит успех и находиться в центре внимания, подсознательно считает себя королем, отчего вспыльчив и груб, не терпит пререканий. Неудачи же выбивают его из колеи, но загулы на несколько дней неизменно стимулировали и возвращали силы. Юноша грешен, не раз и сам признавал это, но грех никогда не считал порочностью, ибо уже давно перестал верить в Рай, Ад и прочую дуристику с расплатой за деяния свои.
Популярен среди женщин, обладает хорошим чувством юмора, саркастичен.
В семье же имеет место несколько другая ситуация. Уважает юноша лишь одного человека – своего брата, видя лишь в нем равного себе. Душевным теплом своим готов делиться лишь со своею сестрой, после инцидента с похищением поклялся себе защищать ее, видит в ней ребенка, неспособного шагу ступить самостоятельно, старается не выказывать этого при девушке. Постоянно ищет общества своих родных, считается лишь с их мнением, ищет поощрения и ответной теплоты.
✖ БИО в фактах
.: Родился Серафим в ЮАР в крайне обеспеченной семье Ланнистеров вместе со своими братом и сестрой. Является вторым из тройняшек, как это было принято называть у них еще в детстве.
.: Появление на свет трех львят стало одним из самых трагичных событий в жизни Ланнистера старшего: во время родов умерла крепко любимая им жена. Так, Серафим с первых же минут своей жизни оказался оторван от единственного родного ему человека, за исключением брата и сестры, с этого момента посветившего свою жизнь работе, видя счастье лишь в преумножении своих капиталов.
.: Воспитанием юных Ланнистеров занималось исключительно бессчетное количество гувернанток, предугадывающих каждое желание ребят. От отца дети получали лишь откуп в виде большой финансовой поддержки и прочих презентов, бьющих обычно мимо цели.
.: По воле судьбы избежав сытных и питательных школьных завтраков и нежных материнских поцелуйчиков, Серафим даже не пытался строить из себя золотого мальчика: учеба из-под палки, связи с темными личностями, драки и конфликты без всяких видимых причин, угар пьянства и разврата
.: В возрасте 17 лет тройняшки приехали в США, покорять мир, так сказать. Да вот только в жизни Серафима не изменилось ровным счетом ничего: беспредел и отсутствие морали лишь упрочнили свое положение – папочкин тугой кошелек решал все вопросы, открывал все двери.
.: На этот период Серафим не ценил абсолютно никого из живущих ныне, кроме своего главного братана и собутыльника – Матиаса. Свою же сестру – Скарлетт, юноша любил, но воспринимал не иначе, как нудную и назойливую данность. Все это продолжалось вплоть до одного дня: очередная пьяная ночь, нелегальные гонки, преступные группировки, пари, ставка – ретро-машина, папочкина любимица. В итоге: оглушительное поражение.
Роковой ошибкой было игнорирование условий игры и безответственно относиться к соблюдениям пунктов договора. Стоило братья благополучно позабыть о своих делах с короткими латиносами, как им пришло красноречивое послание: мол, ваша девчонка у нас, предоставьте нам тачку, а иначе…. Это «а иначе» интересовало Серафима меньше всего, черт, из-за этой дамочки, не умеющей смотреть по сторонам, но отец. Это стало бы проблемой.
Отвратительная картина: как обычно бывает в дешевых фильмах, дождливый вечер, грязный гараж, Скарлетт, привязанная к стулу – классика. Да вот Ланнистеров в стандартных сюжетах обычно не бывало. Рассердили бравые парни таки Гутьерреса, нервный латинос и пальнул в несчастного парнишку, стоявшего тут же и должного ему каких-то сто баксов.
А вот фатальным провалом Гутьерреса было потом еще и направить пушку в лицо Скар. В итоге проснулась нежная братская любовь к этой неразумной девчушку. Всплеск адреналина, и у всей банды начали кровоточить уши, глаза: началась паника.
.: Именно в этом инциденте Серафим и понял, что является мутантом. Примечательно, что данная способность проявлялась и в более раннем возрасте, но тогда юноша списывал все на совпадения: перепады давления и прочие прелести, подбрасываемые болезнями.
.: С данного момента парень несколько исправился, поступил в калифорнийский университет, правда, пропажи на пару-труйку дней так и остались нормой. Из-за слухов, распространенных бандой Гутьерреса – подозрение о связи братьев с нечистой силой, тройняшки получили приглашение потупить в школу Ксавье. Тщательно все обдумав, они согласились.
.: Обучается в школе Ксавье с возраста 18 лет. Отец считает, что его сын числится в какой-то дорогущей частной школе.

# Имя персонажа:
Miсhelle Yolanda Castagnoli | Мишель Йоланда Кастаньоли
Согласно последним сводкам, дама оборачивается и, возбуждая подозрения, таращится на прохожих, заслышав следующие комбинации слов: Елочка, Лондон, Иволга, Йорик; также для барышни характерны такие «медвежьи» позывные, как Маркул, Мартин, Бартош, Валик.
# Возраст и дата рождения:
23 земных года; 18 декабря.
# Сущность:
Человек не вполне разумный.
# Род занятий:
Отчаянно делает вид, что с упорством мифогреческих героев грызет гранит науки в местной академии, устраивая в свободные минутки занимательный интерактив – посиделки со скелетами и цитирование «Гэмплета, принца Ютланцкого». А все наивно полагают: малышка в поте лица и пыли засоренных извилин осваивает профессию патологоанатома; также в своем стремлении познакомиться поближе и завязать романтические отношения с хладными телами подрабатывает в похоронном доме «В добрый путь».
# Способности:
1. В совершенстве владеет приемом известным в мире под названием «поцелуй Глазко», на практике ни единого раза, кроме самого освоения, не использовался, однако Мишель – прирожденный мастер в этом деле; в мыслях после этого «поцелуя» недруг всенепременнейше затем целует песок, асфальт и битое стекло, по которому ходила белокурая королевишна;
2. За минуту может довести до ручки не подготовленного к массированной интеллектуальной атаке индивида: теория о трансформации мухи в единорога (самая что ни на есть реальная) травмирует похлеще «поцелуя».
# Характер:
.: Сказка «Звери в яме», слыхали? Так вот, род Кастаньоли – бесспорные потомки этого медведя-Медведухно, которого наколола лиса-Олисава, научив есть свои кишочки. Мишель с большой вероятностью откажется пробовать свое нутро на вкус, но доверчива, даже наивна. И, увы, агрессивна: стоит просечь фишку, попытается убить, лягнув левой ногой. Только левой, правой не бойстесь.
.: Гиперактивна, неуемна, вездесуща
.: До безобразия общительна; искренне верит – и он, и она, и они, и вообще все не просто должны поговорить с нею хоть раз, но мечтают сами об этом, просто еще до конца не осознают важности сего момента. Но ничего, Мишель – девушка незлобивая и сострадательная: одним лишь мановением руки по-царски жалует прощение каждому – дело-то житейское.
.: В привычку вошло попадать во всякие неприятности, выхода из которого не видит. Не криминал, но неприятно, когда тебя принимают за «ночную бабочку» лишь потому, что ты заинтересовался философским вопросом о торговле людьми и телом. Видно, зря Мишель постоянно для полной остроты ощущений облачается в присущий объектам исследований наряд.
.: В случае, когда агрессивные бритые типы проводят своими пальцами у горла в темных подвортнях, Елка, ни в зуб ногой о методах самообороны или тактическом приеме «сверкающие пятки», с помощью своей супер силы №2, заведя песни со слов «мужики…», худо-бедно отбаяривается, образовав заодно пару-тройку полезных знакомств.
.: Возможно, курит (это еще не доказанный публичным порицанием факт), но от спиртного и кофеину отказалась (см. биографию пункт 4).
.: Сильно развиты материнские инстинкты: находит общий язык с ребенком любой степени ангелоподобности или же испорченности, усюсюкает каждого встречного-поперечного; уже придумала имена для своих гипотетических будущих ребятишек.
.: Отчего-то особую слабость питает к трактористам, всегда восхищалась порывистосью движений этой гудящей махины, мечтает о своем маленьком персональном трактористике.
.: Сдвинута, повернута, зациклена, зафетиширована на крестах. Основную страсть питает к белым на красном фоне, но на закуску могут сойти и всякие религиозные, перевернутые, кельтские и прочие их братья.
.: Упертая, как баран, своими адамантиевыми рогами сломает любые ворота; к цели движется крушащим все на своем пути розовым плюшевым танком. Проедет - все, радиоактивная зона: после нее на зону это и птица не летит, и зверь нейдет.
.: Из-за рассеянности без жесткого контроля начинает бросаться на все подворачивающиеся дела; в такие моменты особой верностью не отличается, может отдаться любому из них, на следующих день уже забыв, где результаты многочасового труда.
.: Мечтает обзавестись «улыбкой Глазго», видя в неметафоричной улыбке «до ушей» особую привлекательность; сама над собой такое надругательство провести пока боится, видя в акте насилия над собой инородным телом какую-то остроту и пикантность. Совершить такое благородное деяние над ней пока никто не согласился.
.: Боится фарфоровых кукол. Они постоянно смотрят на нее. Следят. Панический страх нагоняют всякие маэстро кукольного террора - Чокслэм, Тиф и их детище - Глэм, и иже с ними.
.: Находит удовольствие в чтении одной лишь классики, перелистывая до дыр творения исключительно умерших творцов, остальное идет прямиком в корзину.
# Внешность:
Taryn Manning
- недовольная обладательница метра с кепкой, кепи, как измеряли, длиной гордых 57, хотя, есть повод для гордости: это вам не просто 1,5 метра(!); и веса в 47 кило;
- кожа достаточно-таки светлая;
- телосложение астеническое, со спортом незнакомо, как с богопротивной дисциплиной;
- общую картину природного внешнего облика дополняет шикарная шеверюра, опускающаяся чуть ниже плеч: родной цвет – солома, о достаточно часто он трансформируется в подобие русого или другого, угодного хозяйке, цвета;
- глаза (единственный элемент, коим госпожа хорошая довольна) – серые. Взгляд зависит от настроения и состояния, базовый комплект: по-детски пытливый, полное равнодушие, мутный из рода тьмутараньх;
- на левой руке татуировка в виде единорога;
- в подборе одежды руководит принципиальный пофигизм, но вы не увидите ее ни в вечернем платье, ни на бешеных каблуках. В гардеробе широкий ассортимент джинс и футболок, обувь предпочитает на шнуровке и толстой подошве, но не чурается и всяких лодочек и каноэ;
- всегда дополняющим штрихом выступают кресты (один либо целое семейство), на одежде ли, обуви или же накарябаны маркером на руке – не имеет никакого значения; также носит подвеску в виде белого креста;
- в повседневной жизни активно использует жестикуляцию; нередко вместо произнесения каких-то фраз вслух на автомате показывает их жестами рук и кистей рук.
- особенности походки обычно не бросаются в глаза, лишь небольшое косолапие и проистекающее от него «переваливание» с боку на бок; в моменты душевного подъема гордо закладывает руки за спину и медленно вышагивает из стороны в сторону.
# Биография:
- урожденная швейцарка, на родине прожила до 19 лет;
- в последующие годы много путешествовала, вдохновившись примером отца, путешественский промысел которого ограничился поездкой в соседний город;
- страсть к поприщу лягушки-путешественницы поборола года 2-3 назад, решив, что неба зеленее и травы голубее, чем Висперширские, она не найдет нигде;
- во время своего великого переселения по подворотням голубой планеты разбазарила все деньги, выданные батюшкой и заработанные самостоятельно, посему, оказавшись в этом городке и, желая показать всю из себя самодостаточную и самостоятельную женщину, сняла крошечную однокомнатную квартирку в не самом благоприятном районе;
- по прошествии этих лет, поняла всю прелесть оседлого образа жизни, от апартаментов своих не отказалась: в этом мире нет ничего лучше вечно текущего крана, потертых обоев и шныряющих подозрительных тварей с крысиной наружностью
Врагами не обзавелась, друзей зато, как сама считает, три с половиной ведерка
- отношения со всякими электроприборами не заладились еще с самого детства девушки; электрический провод от подобия фена, приревновавший девушку к расческе, настойчиво признавался в любви посредством нескольких ударов тока. Мишель отвергла его, отказавшись ото всех отношений, что их связывали в прошлом,  дружба так и не восстановилась. Холодильники, видно, были закадычными братанами-собутыльниками его, мстили они солидарно до ужаса безумно и коварно, взрывая все продукты во время перепадов напряжения. Током ее теперь бьет абсолютно все;
- матушка-природа распорядилась так, что организм Кастаньоли совсем неправильно взаимодействует с кофеиносодержащими продуктами. Состояние, в какое Елка переходит после употребления оных, нельзя назвать иначе, как кофеиновое опьянение. Концентрация проблем в таком состоянии растет в геометрической прогрессии – собственно, тогда и началась любовь со скелетами, девушка просто не может теперь ее пресечь;
- потребляет Мишель пепси (кофеиносодержащее же) в промышленных масштабах, заедая его мятными конфетами;
- из-за нахождения Йоланды в подобном состоянии полицейским участком ее городка день, именуемый обычно в школах Последним звонком, был назван днем «пьяного бантика». Мишель, навернувшую в честь такого эпохального события, силами трех дядь Степ оттаскивали, как это ни символично, от уголовника. Никто не пострадал, кроме одного банта. Правого;
- к слову, Мишель была готова уже выйти замуж за этого товарища (его звали Майк) и заплетающимся языком лепетала своему возлюбленному в момент появления якобы защитников правопорядка (разлучников треклятых!), что будет у них 2 сыночка – Родька и Филька, да лапочка дочка – Енюша;
- сейчас вроде остепенилась, регулярно звонит матушке и батюшке, докладываясь им об успехах. Родители думают, что их малютка учится на переводчика в каком нибудь мега-крутом лингвистическом универе;
- она же подалась в ВААиОЗ и изображает усердие в этом деле, предвкушая кромсание греющих сердце холодных тел; подрабатывает в похоронном доме

1. Имя, прозвище, др.?
При рождении: Люсифель / Lucifel
В миру: Луиза Шиффер / Luise Grimm
Прозвище: Лу.

2. Кто вы?

Океаниды - нимфы, три тысячи дочерей Океана и Тефиды. Хотя океаниды очень отличались друг от друга по своим функциям и степени важности в мифологической системе, как правило они ассоциировались с бесчисленными реками южной Европы и Малой Азии, как и их братья - речные потоки.

3. Краткие сведения.

Джейн Биркин.
Бесспорно, из-за своей принадлежности к роду нимф, Луиза - обладательница весьма миловидной внешности. Не классическая, воспетая древними художниками и архитекторами красота, но некая живописность, притягивающая взгляд. Гордая обладательница 174 сантиметров, выделяется своими мальчишеской фигурой, идеальной осанкой практически "гладильнодосочностью". Копна светло-русых волос, обрамляющая лицо, счастливая детская улыбка с диастемой и огромные голубые глаза. И веснушки.

- Возраст.
239|22

Основные события из жизни.

Родилась Люсифель 239 лет назад от благословенного союза океаниды и простого моряка на одном из многочисленных островов греческого архипелага. Одному лишь создателю ведомо: был ли этот мужчина моряком дальнего плавания или же обычным рыбаком, живущим в лачуге в местном поселении. Обычно вопросов такого рода и не возникало.
На этом маленьком островке, собственно, океанида и прожила долгое время вместе со своей матерью и сестрами. Несмотря на строгие материнские запреты, нимфа не могла побороть соблазн выбраться в эту деревушку и отдаться размеренному течению человеческой жизни со всеми присущими ей суетой и заботами.
В этом поселении она даже встретила человека, которого впоследствии и полюбила. Был он, как и требуется классикой жанра, связан с морской стихией, являлся капитаном некого судна. Правда, была ли эта пиратская бригантина или же рыболовское суденышко, океанида не знала. Она оберегала тайну своей семьи, но, когда уже готова была открыть тайну своего рождения, этот человек пропал. Юная нимфа небезосновательно подозревала в этом мать, но, чего и следовало ожидать, покорилась судьбе.
К слову, от этого человека она нахваталась своих «самых страшных и грязных» ругательств: «Разрази меня гром» и «Греметь тебе вечность якорями».
Примерно 70 лет назад вездесущая так называемая промышленная революция добралась и до их уютного островка: все местные жители были вынуждены искать новые места для житья-бытья Около реки, служившей нимфам домом, началось строительство какого-то завода по переработке или созданию целлюлозы.
Даже несмотря на  столь странную любовь к человеческому виду, Люсифель не могла простить им столь потребительского отношения к матушке-природе. Она утопила какого-то рабочего, когда тот намеревался вылить в речушку некую черную вязкую и отвратительно пахнущую жидкость. Собственно, после этого инцидента у океаниды и появился шрам на животе.
Завод построился сообразно девизу «пятилетку в четыре года», еще через неделю это место стало совершенно непригодно для жизни. Семейство океанид направилось на поиски нового пристанища, выбор Люсифель пал на небольшой окруженный скалами источник, но семья покинула ее, не пожелав жить столь близко к местам человеческого обитания. Не имея возможности общаться с себеподобными, океанида нашла отдушину в дриадах, вечно весело щебетавших ей о красоте восходящего солнца и кошмаре полуденного зноя.
Через еще энное количество лет тяга к человечеству в конце концов взяла верх над разумным существованием в глуши лесов и  гор – океанида поселилась в небольшом ветхом домике на самой окраине Афин. Близ него рос достаточно обширный заброшенный виноградник, простиравшийся до самого горизонта. Потому Люсифель могла пробираться сквозь заросли виноградных лоз к своему источнику, оставаясь совершенно незамеченной горожанами.
Теперь для всех океанида стала Луизой. Она поступила в университет на экологический факультет, хотя из-за его местоположения в самом центре города посещала его достаточно редко. Также океанида подрабатывала репетиторством.
Не смотря на то, что живет в городе уже около трех лет, Луиза до сих пор его совершенно не знает - она избегает всех общественные места.
Восхищается всеми видами искусства, включая такое непотребство как граффити или современные музыкальные направления, все свободное время читает.

Основные черты характера.

Характер океаниды можно описать исчерпывающим словосочетанием, коим ее некогда одарил один милчеловек: «милая птаха». Перед случайными встречными-поперечными Луиза предстает добрейшей души человеком: она и пожалеет, и приголубит, и приободрит, и, возможно, даже последнюю рубашку отдаст (при наличии оной). В общем, не девушка, а милый медвежонок в импровизированной  фетровой юбке.
Нередко поражает людей своими поистине детскими наивностью и открытостью: совесть ее не покоробит, если придется пристать к продавцу воздушных шариков, чтобы выведать, какие же это шарики, если они совсем не круглые(!), со всею серьезностью попытается выведать, какое количество этих самых «шариков» потребуется, дабы поднять самого торговца.
Она вечно чему-то смеется, смех ее живой, необузданный. Причиной может быть все что угодно: от листа, подхваченного ветром, до какой-то не особо оригинальной «бородатой» шутки.
Нимфа никогда даже не старалась скрыть своего настроения:  либо лицо светится неизменной тихой светлой улыбкой, либо тонкие брови недовольно сходятся «иксом» на переносице. Когда говорит, скорость сказанного в тысячи секунд на миллиметр квадратного пространства опережают ход мыслей. Нет, ввиду своей начитанности, она весьма и весьма эрудированна, никогда не ляпнет чего-нибудь невпопад, не станет затем глупо смеяться, понимая , но отказываясь признать свою неправоту. Океанида просто забывать сказанное через несколько минут, отдавшись какому-нибудь новому внезапному порыву.
Как известно, океаниды по древнегреческому легендарему наделены от природы особым очарованием, но, вот незадача, создатель явно забыл отсыпать горстку этого дара Луизе. Барышня наша лишена его напрочь, также, даже в самых смелых своих фантазиях, она не могла бы встать на место этих полуобнаженных или и вовсе (какой стыд!) обнаженных девиц, в коих художники превратили нимф, - напротив, эта океанида была весьма и весьма целомудренной особой. Проблемы на этой почве могут запросто довести ее до слез (уж чего-чего, но отдаваться первому «герою», бороздящему просторы родины великой, она не собиралась), также водопады слез вызывают любые случаи мирской несправедливости. Любая жестокость по отношению к слабым, униженным и оскорбленным вызывает обратную реакцию (см. случай с рабочим), но границ дозволенного, мол, «на британский флаг порву и друзьям разошлю» не переходит, насилия не приемлет, любые радикальные меры воздействия тщательно обходит стороной.

4. Ваши способности|слабости.

Способности:
1. Выпив неочищенной воды из реки, вполне реально заработать неслабое такое отравление. Океаниды так же могут отравить своего противника, со всеми вытекающими для него последствиями: жаром, проблемами с желудком и даже галлюцинациями. Способность действует не более часа, но человек отходит от неё ещё долгое время. Более того, она может быть применена на противника сразу же после того, как он оклемается от первого использования.
2. Вода поддерживает существование практически любого живого организма. В связи с этим океаниды обладают удивительной способностью "задерживать" жизнь. Смертельно больной или раненный человек с помощью океанид может протянуть на час или два больше, чем ему было отмерено, что даёт ему хоть и небольшой, но всё таки шанс на спасение.
3. Также по причине все той же способности воды чудодейственным образом поддерживать жизнь в человеке, океанида может исцелить небольшие повреждения тканей, не несущие существенные повреждения структуры органов: ушибы, царапины, порезы (порой достаточно глубокие). Переломов вправить не может, что и говорить и о вовсе смертельных травмах. Использование способности требует больших затрат энергии, после отпаивайте незадачливого целителя семеро.

Слабости:
1. Погубить океаниду так же просто, как и других нимф - стоит лишь сделать её реку непригодной для жизни, отравив воду или же просто загрязнив её отбросами.
2. Подобно наядам, океаниды плохо переносят жару и им так же необходимо много пить. Как и для наяд, любая жидкость кроме воды является для них отравой.

Индивидуальные способности:
Может управлять малыми количествами воды.

5. Пробный пост.
А я так вероломно возьму свой старый пост, можно же? Персонаж существенных изменений не претерпел, посему, какова Луиза "в деле" я уже ощутила.
Сказать, что за последние полгода много воды утекло - ничего не сказать. Судьба всегда всеми правдами и неправдами пыталась подтвердить прозвище, полученное от людей. Злодейка. Мольбы и стенания веками не могли остановить бега ее колесницы, несшей за собой нити жизней всего сущего. Так случилось и теперь. По чьей-то высшей воле толпы людей начали войну. Люсифель помнила: так было и прежде, так было всегда. Толпы людей срывались с насиженных мест и стремились не известно куда, не известно с какой целью. Сама суть войны - разрушительное движение. Но в чем была причина последнего сражения, избравшего местом своего действия Афины? Влияние, власть, территории? Этого нимфа понять не могла. Не хотела. Даже счастье всего мира не стоит слезинки ребенка* - твердила она себе. Лес рубят - щепки летят. Из-за глупости хранителей, на Афины снизошла кара божья. Тысячи зернышек жизней невинных людей попали под жернова. Десятки погибших, сотни пропавших без вести. А кого это волнует?
Сейчас Люсифель ступила в столь любимый ею и ненавистный город, покинув свои родные задворки вселенной. Слишком много ожиданий, преследуемые надеждой и ненавистью в беспорядке.** А город жил. Жил своею собственною, непонятною жизнью. Люди, как муравьи, как и прежде, суетились, выполняя свой мнимый долг перед отечеством, удовлетворяя свои потребности. Все живое пыталось скрыться от пугающего зноя, утюжившего землю. Но только не их - этих деловых жителей муравейника.
Теперь она медленно брела по уже привычным улочкам, изредка натыкаясь на прохожих и отвечая им легкой улыбкой и поклоном. Но, наконец, город все-таки решил удостоить своим вниманием нимфу; решил поприветствовать блудного сына, вернувшегося в его лоно. Люсифель увидела довольно неприятную картину: мужчина с диким взором, сжимающий горло женщине. Все это было столь нереально и нелепо, что больше походило на сцену из какого-то унылого фильма. Но этот взгляд, пронизывающий до костей, холодный, пустой. Мало того, было здесь что-то еще: нечто неуловимое, недосказанное.
Лишь полностью отпустив свои мысли, Люсифель поняла: привычный резонанс. Очередной Хранитель? Популярное нынче веяние в Афинах. Океанида прикрыла глаза, и вновь тысячи образов захватили ее разум: Сражения. Разруха. Смерть, безумная смерть. Нет! Слишком много погибло от единого дыхания Колосса.
Люсифель едва слышно приблизилась к напавшему. А не глупо ли все это? Я, в конце концов, никакой не супер-герой - мне не положено спасать попавших в переплет дам. И трико мне не подойдет, а уж труселя из латекса меня никогда не привлекали. Но что же делать? Что?! Спровоцировать его агрессию на себя? Наивно, опасно.
Из тысяч вариантов, нимфа выбрала самый глупый: прикрыла глаза неприятеля левой холодной, несколько влажной рукой, надеясь на благотворное воздействие воды, а правой отвела его руку от шеи пострадавшей. Благо нимфы не такие хрупкие, какими кажутся на первый взгляд, и человеческие книги гласят – тело состоит на 80% из воды – может, и весьма посредственный гидрокинез тут также сыграл свою роль. Но самое главное: родившиеся в глубинах ее сердца горечь, невыразимая тоска и невыносимая печаль. Она готова была взвыть, как раненый зверь, но скрежет души сдавливал горло.
- Что Вы делаете? - голоса своего она не слышала, говорить было больно, губы пересохли, - Я превращу твою голову в долбанную дыру. Я вырву твой разум, сожгу твою душу.*** Таков Ваш принцип, полагаю?..
*Достоевский
**IAMX
***Oomph!

6. Связь с Вами.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

1. Имя, Фамилия:
Ebony Nicky Mondo | Эбони Никки Мондо
Неприемлет никаких прозвищ, производных от имен (типа "эбанитовая палочка" и проч.), также против сокращения своего имени на мужской манер ("Ник").
2. Возраст:
21 год
3. Принадлежность:
Человек.
4. Группировка:
-
5. Профессия:
Студентка Афинского университета (факультет журналистики); подрабатывает официанткой в пиццерии.
6. Внешность:
Jacqueline MacInnes Wood.
- Рост в см.
173 см
- Вес в кг.
50 кг
- Цвет кожи.
светлая, на кою легко ложится загар.
- Цвет волос, их длина.
темно-русые, до поясницы
- Цвет глаз.
серо-зеленый
- Телосложение.
спортивное, худощавое.
- Особенности.
Имеются татуировки в количестве двух штук: на левой руке и на правом боку
7. Талисман:
Отсутствует.
8. Биография:
Гражданка Эбони Никки Мондо родилась в счастливой семье, сохранившей и впоследствии полный состав. На дом этот всегда было любо-дорого смотреть, ведь со стороны там царила такая идиллия, мечта да и только! Оно и ясно: поразительные родители обладали поистине удивительным даром – уметь вырывать все зарождающиеся конфликты и склоки на корню, предпочитая руководствоваться своим собственным универсальным законом: «понять и простить».
Приступим, собственно, к членам сего семейства. Отец Никки – Патрик Мондо, посвятил он свою жизнь каким-то скучным офисным хлопотам-банальностям, но, что делает ему большую честь, на судьбу-злодейку мужчина никогда не жаловался, даже мысленно не клял, и в дом не вносил ни непосредственно самой работы, ни каких-либо, пусть даже самых мимолетных, упоминаний оной. К слову, имя девушки (эбони – африканская порода дерева) – полностью его заслуга: всякие родители бывают, а попадаются и прожженные фанатики, стремящиеся наделить окружающие их вещи свойствами и конфигурациями своих увлечений и сокровенных дум. Идеей фикс мужчины была мысль о единстве всех народов (что не мешало ему изредка вздорить с окружающими), всех этнических групп; в момент рождение дочери Патрика безжалостно клинило на африканской культуре. Далее по списку следует миссис Лилиан Мондо (в девичестве – Филипс) – натура, не менее возвышенная в плане всяких ненужных философских размышлений. Женщина эта не обладала никакими навыками и не занималась приличными видами трудовой деятельности, как смотрела на это юная Эбони, - мнит эта дамочка из себя невесть какого писателя, эдакую акулу пера, претендующую на великие словесные и художественные таланты (грошовые, действительно). Проводит же она все время вне дома, по тысячному кругу с завидными упорностью и остервенением обегая все местные издательские дома, впаривая им свои «шедевры». Пока это предприятие не увенчалось успехом. Вне всяких сомнений, эти два типа реально стоили друг друга, оттого и вышла такая расчудесная квинтэссенция подобия успеха, пускай и лишь в личной жизни.
Прежде чем перебраться в Афины, жили все Мондо в каком-то небольшом городке, где сыскали не особо хорошую славу. Причиной послужили увлечение отца к охоте и попытки привить это девочке, Никки, к слову, охотно впитывала в себя такую науку.  Такое времяпрепровождение точно было лучше, чем попытки грызть уж очень не вкусный и ни разу не питательный гранит науки. Вероятнее всего, Патрик, как и любой мужчина, когда-то мечтал о сыне, но жена его ела много лимонов или пила недостаточно молока, и родилась чудная девчонка. Не беда, такие мелочи не могут помешать традициям семейства Мондо, а именно: ритуал становления настоящего мужчины, где немаловажным этапом был поход на охоту. Никки же смотрела на это, тоже как на своеобразный ритуал вхождения во взрослый, реальный мир. Ведь все дети, приходившие к ним в дом, всегда удивлялись охотничьим трофеям старика Мондо. Зато Эбони отныне знала: зверьки не проходят чрез магические священные врата, самостоятельно сдавшись на милость победителя, нет, охотники, подобно индейцам, срезают скальп с поверженных бледнолицых, то бишь, жертв. На этой почве однажды разразился скандал между Лилиан и Патриком, был он первым и последним.
Когда девочке исполнилось 12 лет, семейство Мондо перебралось в Афины. Район проживания их был, конечно, не самым благополучным, но явно получше мест обитания миллионера из трущоб (на то они и трущобы). Учиться девочка начала с большею охотой, но как-то не особо давались ей все эти мудреные науки; в общую копилку добавились и достаточно частые конфликты со сверстниками. Чтобы дать хоть какой-то выход энергии и агрессии, переполнявшим девочку, родители отдали ее в секцию каратэ, находящуюся тут же, в школе. Была оттуда Эбони через пару лет с позором изгнана. Какой-то мальчишка решил продемонстрировать ей свою «любовь» своим типичным нелепым мужским способом – дерганием за косички и разными обидными оскорблениями. После очередной нападки, Никки кинулась на обидчика с кулаками и перешла на «уличный стайл», что было недопустимо.
Просидев сперва пару месяцев дома, Эбони со скуки начала пропадать вечерами на улице, заводя «полезные» знакомства с местной шпаной. А там судьба свела ее и с Теодором, которому удалось втянуть Никки в свою маленькую банду простым, как мычание, разводом, имя которому «а тебе что, слабо?». Так и началась эпопея шоколадки, зефира и вишенки с сотней, как говорят в книгах, увлекательных приключений, неожиданных поворотов и часов расплаты в местном полицейском участке.
Годы берут свое, и в каждой, даже самой пустой или тыквообразной, голове начинают зарождаться коварные мыслишки о будущей жизни. Той, когда тебе, наконец, все можно, но ты должен добиться этого сам.
По-прежнему верная своим догмам Эбони продолжала проводить время с командой «П», но теперь она не на шутку задумалась о своем будущем. Первым шагом было поступление в Афинский университет на факультет журналистики (в будущем девушка мечтала стать редактором теленовостей), вторым, не менее важным шагом, стало прощание с отеческим домом и решение снимать небольшую трехкомнатную квартирку со своими друзьями, третьим же шагом стал поиск работы. С третьим пунктом возникали определенные трудности: устроившись официанткой и понимая всю соль этой работы, Эбони никак не могла примириться с охотливостью некоторых клиентов до распускания рук, что она всегда пресекала, порой, не самыми мирными способами. Но или за красивые глазки, или за активное вмешательство в судьбу девушки Теодора, ее неизменно соглашались взять назад после такого неприятного события, как многократное увольнение.
Также немаловажный в биографии девушки факт: Эбони имеет судимость. Однажды некая Синди Дэвис решила не особо лицеприятно отозваться о внешнем виде Теодора, чего Никки вытерпеть не могла. В итоге, Мондо отделалась небольшим штрафом и принудительным посещением сеансов у психотерпевта.
9. Характер:
Я ни положительный, ни отрицательный герой, понимаете, я человек, каких много; персонаж второстепенного плана или простейшая массовка. Такое положение дел меня вполне устраивает: обожание всего мира или же порабощение оного меня никогда не прельщали. И я не пытаюсь сейчас выдать из себя всю такую смиренную барышню, подчинившуюся обстоятельствам. Я – эдакий середнячок и этим вполне довольствуюсь.
Увидев на улице бездомного щенка, провожающего прохожих своим фирменным жалостливым взглядом а-ля мировые отчаяние и миловидность, я, конечно, остановлюсь и отдам ему краюху хлеба, что будет лежать в моей сумке. Но не более, тайна будет крыться еще в том, что до этого акта милосердия я несколько раз переведу взгляд со своего ужина на эту псинку, прежде чем вынести окончательный вердикт. Мой желудок никогда меня не поддерживает, говорит своим урчанием: «это не стоило того, Эбони, не стоило».
А вот с людьми предпочитаю дел не иметь. Человеку, даже тонущему/погибающему не помогу. Во-первых, плавать я не умею, а во-вторых, своя шкура дороже: того и гляди, этот псих за собой потянет. Да и определенные трудности в общении со всеми хомо самиенс имеются: не горю желанием приближать к себе уж слишком много людей. Становиться для кого-нибудь жилеточкой в желтую клеточку – боже упаси, но многие отчего-то видят во мне этот предмет одежды. Пытались перекроить меня насильно – ничего не вышло. Мы птицы вольные, неволи и ограничений не приемлем.
Да, я могу руководствоваться меткими фразочками типа «живем один раз» или «одним моментом», но я слишком сильно люблю эту жизнь, чтобы следовать им безоговорочно. Бывало, кидалась в крайности и подчиняла свою жизнь броску монеты; живу сегодняшним днем, но думаю о завтрашнем. Получаю полнейшее удовольствие от пребывания на этой земле: слезливых записей в дневниках о жестокости этого мира и желании умереть не писала, да и дневников отродясь не заводила.
Делаю так, как велит моя совесть. Стараюсь не гробить свою и жизни своих близких, в прививаемых мировых ценностях вижу лишь одну ложь; стремлюсь сохранить свои разум и тело «чистыми» от этого сора; других, однако, не агитирую и не собираюсь: такой шаг – личное дело каждого человека и его души.
Питаю слабость, что не делает мне чести, к всевозможным фильмам/играм/книгам про зомби. Искренне верю: они действительно существуют, просто тщательно скрыты от общественности военными. Ведь доказано, что некое подобие вампиров действительно существует, и плевать, что эту жажду крови вызывают какие-то паразиты, поселившиеся в теле «вампира».
Аквафобия, клаустрофобия.
Кроме того, после всяких жутких сказок, рассказанных мне в детстве, боюсь темноты. До ужаса. Посему, в доме обязательны либо наличие ночника, либо присутствие со мною в одной комнате в радиусе не более трех метров еще одного человека. Существование потустороннего мира сомнительно, но вот Фредди Крюгер и Чаки вполне реальны.
Оливия Джонсон, подруга:
Вот всего понемногу намешано в Никки, но кое-чего все-таки нет. Приземленная она натура. Услышать от нет вздох восхищения чем-то величественным из чего-то высокого – искусства, например, - это из области фантастики. Всякие мечтания и даже слабые намеки на романтИк – не про нее. Вот какая мысль ни разу не посещала ее железобетонную черепушку, так это мысль о сказочном принце на белом скакуне. Да, горе-прЫнц у нее имеется в наличии, но с ним картинку видит она иначе. В таком деле, как Теодор vs. жеребец, Эбони, ни на мгновение не задумываясь, с выражением тупого равнодушия на лице поставила бы на коня, пробубнив нечто вида: «Тео либо сам с него свалится, либо лошадь его скинет через пару минут. Не веришь? А вот спорим?». И во взгляде ее неизменно читалась бы решимость: мисс Мондо все в радиусе сотни километров перероет, но найдет искомого жеребца (и всенепременно белого, без всяких крапинок).
Майк Стивенсон, сокурсник:
Ну что я могу сказать о Мондо? Эта девушка – робот какой-то, запрограммированный на установку  «I Am Perfection». Кто мчит впереди планеты всей? Именно она. Сразу видно, Мондо знает, чего хочет получить от этой жизни – целеустремленная до коликов, по мелочам не разменивается. Конечно, она далеко не умная, смекалистая да и хитринки ей не хватает, но, даже с такими скромными характеристиками, она одна из лучших на нашем курсе. Определенно идет к своей цели коротким путем, но не подло лезет по головам, а просто железной волей пробивает себе путь. Не знаю только, как она собирается дальше идти без всяких полезных знакомств: молчаливая она слишком, а на нашем поприще это неприемлемо, не ищет контактов с сильными мира сего, что и говорить о сокурсниках? Особенно мастерски у нее отточен «осаживающий» взгляд стиля «Стивенсон, скройся в ужасе по добру да по здорову, писать мешаешь».
Лилиан Мондо, мать:
… А один момент я думала, что потеряла мою девочку! Много с ней проблем было в юности, очень много. Знаете, сначала проблемы с этой манией к азартным играм: первый встречный кинет ей вызов, так она побежит исполнять, если награда покажется ей достойной, бедняжка. Что там, даже если не было вызова, а кто-то поставит под сомнение ее навыки или способности! Что вы, она всем докажет, чем Мондо шиты. А как ужасно было видеть это невинное дитя с картами в руках или стойку в позе и протянутую руку с глухим «спонсируй меня». Это сейчас она, слава небесам, одумалась, поселившись отдельно и поступив в университет.
Но на самом деле, пропащей я ее посчитала не в те моменты. Никки всегда была сообразительной девочкой, но иногда ей в голову что-то приходило, и она шла за зовом этих голосов(?). Эбони всегда с грустными глазами лишь сидела в уголке и грызла свои морковь с капустой, когда мы все собирались за столом. Ладно, все хорошо. Но когда она отказалась от медикаментов и начала вместо них употреблять всякие травы и настои из них. У меня просто руки опустились, я чуть с ума не сошла, ведьмовство? Еще что-то? А потом на тыльной стороне рук и одежде начали появляться кресты. Вы представляете, кресты! Все, поняла я: моя бедная дочь стала адептом какой-то секты. Стрейт Эдж какой-то, хорошо, что дьяволу она не поклонялась. Хвала небесам, Эбони сообразительная девочка! И эта секта оказалась порядочным течением: здоровый образ жизни, здоровые идеалы. Но чем я довольна больше всего: она повзрослела и больше не пугает меня этими знаками во всем! Хотя, думаю, она просто стала сдержаннее и лично от меня и вовсе скрывает их.
Сидни Дэвис, потерпевшая:
Девка эта больная на голову, помешанная! Бешеная вообще, таких пристреливать надо или топить при рождении, оно ж видно. Видали ее глаза дикие? Кинулась на меня среди белого дня? И за что? За косой взгляд? Это ненормально – на людей бросаться. Запереть ее и все дела, пусть в психушке бьется. А потом с таким спокойным видом поднялась больная эта, отряхнулась и пошла восвояси!
У Эбони наблюдаются проблемы с контролем гнева. Проявляются сейчас они крайне редко, но в такие моменты Никки выливает на окружающих всю свою ярость во всевозможных пропорциях: от гневной тирады и небольших толчков до порчи чужого имущества и бросания на людей с кулаками.
Странно, да? Вроде родилась, выросла и живу в атмосфере полнейших любви и ласки, а так и хочется засветить кому-нибудь паяльником в глазки.
На самом деле все это появилось не просто так же. У меня и папа – мужчина, что не будет развязывать узел, а с плеча по нему вдарит чем-нибудь повесомее и поострее. Он поощрял меня, если я отвечала на нападки окружающих своим словом, которое оказывалось последним.
Из воспоминаний:
Мальчишки со двора в очередной раз обижали меня. Матери, разумеется, не было дома: она снова бегала по городу со своей новой работой. У девочек всегда складываются нежные отношения со своими отцами, потому я спокойно могла ему рассказать о всех своих бедах.
- Эбони, ты уже не маленькая девочка, можешь и сама за себя постоять! – обычно сурово отвечал он мне и показывал тут же, как лучше надо кулаком целиться в нос обидчику.
Татуировки также занимают важное место в жизни Эбони, посему, о них также следует сказать в характере.
Женское лицо с проступающим сквозь него черепом и игральными картами – нечто вроде никотинового пластыря для злостного курильщика, сделав эту татуировку, Никки дала обет если не прекратить играть в азартные игры полностью, то поставить жесткие рамки.
В мужском лице в профиль же, во-первых, девушка видит некое подобие ее любимого героя видео игр, которого возвела в идеалы в возрасте 16-17 лет. Во-вторых, большое значение девушка придает крестам, изображенным на губах мужчины и символизирующим для нее 3 главных запрета (закроем глаза на отсутствие третьего креста).

ИМЯ ПЕРСОНАЖА:
» Одри Мелани Картер | Audrey Melanie Carter
ВОЗРАСТ И ДАТА РОЖДЕНИЯ:
»  24; 18.03.1988
РАСА:
» барахольщик
ОРИЕНТАЦИЯ:
» гетеросексуальна
РОД ЗАНЯТИЙ:
» сотрудница бюро находок
ОСНОВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ.
ВНЕШНОСТЬ:
» Мелани Лоран | Mélanie Laurent
ИНФОРМАЦИЯ О ПЕРСОНАЖЕ:
» всю жизнь одри прожила в роттен хилле, никогда не видя ничего, кроме него. но стенка в ее спальне увешана картинками и вырезками разных городов: лондон, париж, барселона, венеция... наверное, каждый уголок мира нашел свое отражение в той комнате. наверное, если бы она выиграла в лотерею кучу денег, потратила бы на путешествия.
в школе любимым предметом была география, разумеется, и однажды ей выпала возможность поехать на олимпиаду по этому предмету в другой штат, но мать не пустила, за что картер дулась не один месяц. разумеется, мама и дочка помирились, но поначалу скандалы в их доме были слышны даже на другой улице. зато в результате она обрела лучшего друга - римуса фишера, крысолова, с которым они неразлучны до сих пор.
все время улыбается, даже когда плачет. она давно решила, что не станет прогибаться. чаще всего она улыбается от смущения - девушка очень застенчива, можно даже сказать, робкая, за что стоит винить гены барахольщиков.
Все бытье-житье Одри можно описать одним единственным исчерпывающим словосочетанием, коим ее однажды одарил один наизамечательшейший человек: «милая птаха». Пускай мисс Картер совсем не принадлежит к этому замечательному пернатому классу, а удостоилась даже вполне себе человеческой, ну хорошо, «монстерской» сущности, являет она собою крайне простой организм; систему, скажем так, бесхитростную, без всяких броских ярлычков, без всяких броских претензий на оригинальность или эпатаж. Нет в ней ни крупицы коварства, ни капельки лицемерия. А в этом жестоком и яростном мире они ох как бы пригодились своей потенциальной владелице, но, увы, чего не дано, того не обрящешь. Напротив, природа одарила девушку патологически чрезмерными наивностью и простодушием: любой нехороший человек с крохотной искоркой актерского таланта запросто сможет обмануть ее. Как два пальца об асфальт.
Говорят, имя «Одри» не сет в себе зачатки могущества, власти и силы. Шутка какая-то, ведь все эти понятия неизменно должны к себе притягивать, как магнитом, уверенность в себе, бесстрашие. Картер же настоящая трусишка, тени своей не испугается, но отшатнется. Слово скажет, но пожалеет. Тем не менее, напоказ она может и опасность какую-нибудь попрезревать. Единожды. Да и презревает она их ,конечно же, в меру. Например, разок дорогу в неположенном месте перейти себе позволит или на красный цвет светофора. Дело-то житейское, но потом отпаивает себя девушка ромашковым чаем, с дрожью вспоминая того дикого лихача, что точно хотел ее задавить!
Боязно иногда и с незнакомым человеком заговорить первой. Даже в вопросе жизни и смерти она смолчит. Интересный вопрос: почему воздушные шарики так зовутся, если они совсем не круглые? А сколько потребуется этих псевдо шариков, чтобы поднять в воздух грузного продавца этих самых не-кружочков? В конце концов, в скором будущем это мог бы стать самый оптимальный способ для путешествий, а какой вид бы отрывался с высоты-то птичьего полета! Но Одри никогда не подойдет к торговцу, чтобы полюбопытствовать, как она сама себе объясняет, такт ей не позволяет отвлекать такого важного человека, да и любого представителя рода людского.
Но всегда есть и обратная сторона медали. С близкими людьми эта предательская робость не исчезает, но уходит на задний план. Одри – кинестетик. Не каждый знает значения этого слова, но понимает его, стоит лишь сойтись с Катер поближе. Она просто не может не прикасаться к своему собеседнику – руки, волосы, мимолетное прикосновение кончиками пальцев; преданные попытки заглянуть в глаза.
Одри вся такая, какая она есть на самом деле: никогда она не «рисовала» себя, не примеряла маски, не скрывала своих эмоций. На лице девушки всегда написано то, что высечено в душе: либо лицо светится неизменной тихой улыбкой, либо брови недовольно сходятся «иксом» на переносице. В минуты волнений и прочих эмоциональных перепадов скорость сказанного в тысячи секунд на миллиметр квадратного пространства превосходит ход мыслей. В конце любого своего монолога виновато прикрывает рот ладонью, в расстроенных чувствах готовая уйти. Нет, она многое знает, не «ляпает» ничего невпопад (почти), сказав же что-то совсем не то, не станет глупо хихикать, полностью отрицая свою неправоту.
Оступаясь не раз и не два, принимая все, порой несправедливые, удары судьбы, «на ус» ничего не мотала, а в жизни совсем не разочаровалась. Как и каждый из нас в детстве, она все тот же вечный мечтатель. Стоит лишь прикрыть глаза, и сразу предстают все эти намешанные в различных пропорциях снежные вершины, арктические пустыни, свет огней больших городов, диковинные памятники и прочие чудеса симбиоза мира природы и творца человека. Каждая ее фантазия, даже самая незначительная и мимолетная, - настоящее воспоминание, что поддерживает девушку, когда небосклон затмевают тучи, а по сырой земле подползают змеи.
Пожалуй, она фаталист, ибо верит: все происходящее, все предначертано где-то на небесах, просто иногда планы путаются, маски-лица смешиваются и плохую посылку получают совсем не те люди. Всегда же эти небесные почтальоны возвращают все на круги своя. Когда-нибудь и для Одри станет реальным тот мир, о котором она мечтает, где живут и цветут все те наивные и добродушные надежды.
ДЕТАЛИ:
»  никогда не мечтала стать Гаем Фоксом своего поколения, как хотели многие, ее привлекает иная стезя - путь Марко Поло или Христофора Колумба;
жизни не представляет без мыльных пузырей и апельсинов;
любимый цвет - зеленый, цвет молодости, жизни, бодрости;
холит и лелеет мечту объехать весь белый свет и обосноваться в итоге в каком-нибудь уютном уголке;
боится смерти и пауков, но самый страшный кошмар - одиночество;
постоянно улыбается, в любой ситуации, не унывает, но и оригинальных путей выхода зачастую не находит;
не может сидеть со свободными руками: в них вечно мелькают какие-то листки бумаги, которые Одри складывает в различные фигурки.

I. Имя и фамилия персонажа.
Zamira Jeliza-Rose Gulch | Замира Джелиза-Роза Галч
II. Возраст + дата рождения.
17 августа 1968 года, это же целых 9 лет
III. Характер персонажа.
- Ориентация:
лазурные берега, малиновые нивы и зефирные лодочки
«Дети разные нужны, дети разные важны» - таким принципом руководствовались родители малышки Замиры, когда копались в огороде, выискивая в капусте ребятишек. Таким правилом руководствуется и сама девочка, не сильно задумываясь о последствиях своих поступков. Впрочем, молодость она такая… кто был иным в девять с лишним лет?!
Все вот фразой одной швыряются, воспроизвести ее дословно бы… «Дети – цветы жизни», вроде говорится. Ну и Замира очередное подтверждение этого правила. Себя девочка именует пассифлорой, говорит, мол, и от названия одного стынет в жилах кровь, мало того, она еще сворачивается и бежит назад в свой кровяной домик, и от самого вида цветочка у истеричных и впечатлительных натур начинает дергаться левый глаз. Ну, мало ли, вдруг эта дурра растительная руку отхватит или ядом каким в морду лица брызнет.
Посадил травинку – культивируй. Вот и Замира немножечко окультурена «охами и ахами» своей матушки – замечательной хранительницы очага семейства Галч, только, сказать по секрету, немного ленивой. Вот и взрастили такой расчудесный характер, что ни пером описать, ни словом молвить: никакие красочные сравнения или залихватскийе эпитеты под ручку с каверзными метафорами не смогут справиться с неподъемной задачей – описать девчушку эту. Для этой цели Замира когда-то даже отдельный блокнотик завела, куда заносит все эти лестные определения (сейчас там ровно 327 пунктиков и 29 подпунктов). Да, Галч любит, когда ее называют хорошей девочкой и хвалят. А вот ругать ее не стоит вовсе, Замира же хорошая девочка. Очень-очень.
Что?! Да кто это посмел похитить последний кусочек черничного пирога, что предназначался больной бабуле, да еще и кошку запер в каморке?! Ах, негодяй какой. Ну, Замира разберется. Нет-нет, вы не слушайте маму, она все врет. Это все натворил тот негодный мальчишка из дома через улицу! А все тычки и палки вечно на крошку, ну что за неудача.
В любом случае, Замира всегда действует исключительно из лучших побуждений. Например, тот фиолетовый гладиолул, совсем не пренебрежительная «фиолетовая мазня и грязь», это подлинное высокохудожественное искусство, между прочим, натюрморт называется эта штука, и был это подарок маме. Во всяких там искусствах Замира знает толк, с видом великого философа всех людей и народов она расскажет вам в подробностях, как Ван Гог  себе ухо отрезал и как Сальвадо Дали сошел с ума в своей дали.
По сути своей девочка добрая, ну, все дети добрые. Но в голову как-то вошло, что не даром она – Галч. Понятное дело, всякие там Дюймовочки и иже с ними были бессовестно выдуманы, но Эльмира Галч была заправдышной. И была она злой. И зеленой – ведь любовь девочки к синему (он так похож на зеленый!) совсем не случайна. И от того-то Замира иногда себя ведет очень и очень плохо: не кушает овсянку по утрам, опрокидывает пустую мусорку  и отказывается чистить зубки перед сном, грубовата, хамовата, вершит, в общем, темные злодейские делишки. Отсюда пошла и боязнь воды: Элмира погибла от оной, значит, это болезнь, а болезни бывают и генетическими. Такого стоит опасаться.
Особой детской гиперактивностью не отличается, основную часть времени проводит с отцом, рисуя ему картинки или читая сказки. Спокойна, вдумчива, но и камень стачивается водой, при наличии катализатора взрывается тысячью искр, будет шалить, опять же, опрокидывать стулья и творить вещи, что, качая головою, будет звать «неподобающими такому зловредному величеству». В меру любопытна, однако может попытаться протиснуться в заячью нору исключительно изза своей любви к животным. Тащит все, что не сумело убежать или чему не хватило ума скрыться, домой, затем со слезами на глазах зарывается под ворох одеял и подушек. Мечтает захватить мир и заставить всех питаться одним печеньем. Печенье, к слову, лопает в промышленных масштабах.
Была псинка Мисси, увы, издохла. Девочка поставила ей алтарь из камушков и раз в неделю подносит жертву – половинку печенюшки. А еще есть медведь - мистер Бинглз, Замира ему клетчатые штанишки даже сама шьет.
В лучших подружках – головы четырех куколок. Мустик, Сатиновые Губки, Блондинка, Блестящая – главные спутница девочки, у каждой их них свой характер, свой голос. Иногда их нужно спасать, иногда заговаривать зубы, иногда прикрикнуть, чтобы они не лепетали и не мешали девочке окунуться в мир ее мечты, в мир, где она совсем не одна, а светлячки – настоящие феи, где бабочки тоже способны дружить с детьми.
IV. Внешность
- Цвет волос/глаз: русые/серые;
- Телосложение: щупленькая;
- Отличительные признаки: постоянные ссадины и удары, надевает на пальцы головы своих кукол;
- Предпочтения в одежде/стиле: платьица и юбочки, что вероломно подсовывает мама
- Выбранное лицо: Jodelle Ferland

I. Имя и фамилия персонажа.
Melody Joe Mercer | Мелоди Джо Мерцер
Допустимые сокращения:
Mel | Мел, MJ | ЭмДжей
II. Возраст + дата рождения.
16 y.o, 3.06.1960
III. Должность.
Ravenclaw, 6.
IV. Биография персонажа.
- Родители:
Томас Мерцер – маггл, предприниматель, 45;
Оливия Мерцер (в девичестве – Руд) – маггл, преподаватель английского языка, 42.
- Место рождения: Бристоль, Англия.
- Статус крови: магглорожденная.
- Основные факты:
Рождение Мелоди предстало настоящей благодатью для не чаявших уже прижать к своей груди собственное дитя родителей. Родилась девочка лишь спустя 7 мучительных лет со дня свадьбы, в течение которых Оливия неустанно молила Бога даровать ей право назвать себя матерью своего ребенка; Томас же потерял всякий покой и полностью углубился в работу, лишь скептично поглядывая со стороны на все потуги жены.
Несмотря на всю свою занятость, воспитанием девочки занялся отец, не доверивший его матери, бывшей истой христианкой и пытавшейся привить беспрекословное повиновение догмам церкви и своей дочери (в семье царили мир и любовь, и лишь один вопрос пробуждал бури негодования – вопрос веры). Отец Джо был непреклонен, как впоследствии и его дочь, унаследовавшая от Мерцера старшего, ставшего когда-то для малышки примером для подражания, традиции скептицизма.
В возрасте 5 лет девочка решила во что бы то ни стало оправдать все надежды своего отца, узнав о предназначении, что возложил на ее хрупкие детские плечи папашка. Через множество лет, после его смерти, девочке предстояло «встать у руля» - ввиду отсутствия другого законного наследника, а конкретно сына – кампании, которую «построил» Мерцер, будучи совладельцем с главой семейства Линчей. Также в будущем Мелоди предстояло узнать, что, ко всему прочему, ей предстоит «династический брак» с отпрыском Линчей для укрепления дел кампании и гарантии, что это общее дело останется на плаву и после смерти ее нынешних владельцев. Хотя, все это было давно и неправда, ныне ЭмДжей еще верна слову батюшки, но не столь критично: нуу, придется, так придется, а на нет - и суда "нет".
Ввиду своей любознательности и пытливого ума, в школу девочка ходила всегда с превеликим удовольствием, получая истинное удовлетворение от возможности вложить в свою черепную коробку как можно больше информации. Руководствуясь принципом «книги – единственный верный спутник, способный научить абсолютно всему в этом мире», девочка читала взахлеб все, что попадало в поле ее зрения: начиная пестрыми брошюрками и витринами магазинов, заканчивая здоровенными томами, повествующими о военном деле. В школе отношения с другими детьми у Мелоди не особо ладились: остальные дети презирали ее за безграничную тягу к знаниям и звали ее не иначе, как Мерцер-зубрилка. Всяческие насмешки Джо либо игнорировала, либо пресекала «парированием атаки», либо била упреждающим ударом, предугадав уже приевшуюся колкость оппонента или же просто покинув помещение.
Обыкновенная размеренная жизнь английской семьи; покой лишь изредка нарушался мелкими бытовыми происшествиями, но никаких из ряда вон выходящих событий (да и последний дракон по историческим сводкам погиб давным-давно). Мерное течение это продолжалось вплоть до 11 дня рождения малышки Мелоди, когда она получила письмо из Хогвартса. Все, включая и ее саму, приняли это за нелепый розыгрыш и не придали произошедшему должного внимания. Несколько дней спустя Джо рассказала о приглашении своей подруге – Риан Линч, оказавшейся на деле полукровной волшебницей и развеявшей все подозрения о возможности подобной шалости. Хотя, это не принесло ни успокоения, ни какой бы то ни было радости: девочка отказывалась верить в такую совершеннейшую чепуху; научно доказанный факт – африканского Деда Мороза не существует, какие там еще сверху и волшебники к черту?
После долгих споров с родителями и даже использования канительных столбцов «за» и «против» решение было принято. Она оказалась на платформе 9¾. Попав на Хогвартс Экспресс, Джо неотступно следовала за своей храброй знакомой, боясь влезть в какую-нибудь передрягу (если существует магия, где теперь гарантия абсолютной безопасности?), где также познакомилась и с Эллиот – вздорной и несколько странной девчонкой.
Привыкшая знать все заранее, Мелоди докучливо выпытывала у двух своих спутницах, что же ее ждет в итоге в этом самом Хогвартсе. В результате, сюрпризом не оказалось, что при распределении Джо попала на Рэйвенкло, явившемся для нее самой лучшим вариантом.
Здесь девочка также, как и дома, с не меньшим удовольствием предалась наукам, выделив для себя Травологию и Зельеварение, но также не отлынивая и от всех остальных предметов. Даже по прошествии нескольких лет шарахается от всего окружающего и не до конца верит, что все это не игра воображения.
V. Внешность персонажа.
- Цвет волос/глаз: светло-русые/серые
- Телосложение: астеническое
- Отличительные признаки: родинки на нижней правой челюсти, правой щеке и над правой бровью
- Предпочтения в одежде/стиле: отсутствуют.
- Выбранное лицо:
Bella Heathcote
VI. Характер персонажа.
- Ориентация: гетеро
Мелоди – дитя, взращенное на неблагодатной почве Мерцеров-Рудов, отчаянно пытавшихся вложить в юную головку свои догмы: в ее разуме нашли пристанище и долгое время пытались ужиться вместе вера в «прекрасное и вечное» и чувство необходимости движения научного прогресса. Не смотря на то, что второе заняло главенствующие позиции, правда, в несколько видоизмененном виде – как совершенствование мысли человеческой, восприятие мира не поспешило преобразиться из сборной солянки во что-нибудь более конкретное и привлекательное.
Джо скупа на эмоции, считает их проявление утомительным и губительным для окружающих. В редких случаях может показать свои раздражение и недоброжелательность по отношению к надоевшему субъекту, но предпочитает скрывать все в себе, дабы не подрывать и без того натянутых отношений с окружающими. Честна, прямолинейна, порой груба; с незнакомцами старается держаться на дистанции; не терпит фамильярностей.
В любом споре или дискуссии принимает участие ровно до того момента, как не потеряет к ним всяческий интерес. Оказывает преимущество разговоры «глаза в глаза»; в чужие беседы не вмешивается, независимо от степени заинтересованности в оных. Предпочитает не навязываться, если человеку не интересно ее мнение. В такие моменты находит отдушину в книгах, кои может перечитывать до нескольких сотен раз, каждый раз находя нечто новое.
Мелоди не отличается особыми добротой и милосердием, но в делах, задевающих эти качества, никогда не руководствуется принципами личной выгоды, оценивает ситуации и принимает решение, лучшее для каждого конкретного случая.
Хоть и удостоверилась в существование магии (во что до сих пор до конца не верит), убеждена, что множество волшебных существ – просто выдумка. Принцип «не поверю, пока не увижу» на лицо, правда, встретиться лицом к лицу со всякими тварями не стремится, являясь противницей всяких приключений и авантюр.
Поборница нравственности и толерастии. Оценивает людей не по навешанным ярлыкам, а исключительно по деяниям. Тайно считает всех волшебников расистами из-за их наименования простых людей «магглами», считая это сродни оскорблению лиц афроамериканской наружности. Предпочитает об этом тихо помалкивать.
Не любит музыку, сладости, полеты на метле.
Опасается рыб и клоунов.
Наблюдаются демофобия, мезофобия (посему, предпочитает не контактировать близко с людьми, не допускает никаких прикосновений к себе) и частичная аквафобия:
В возрасте 10 лет на девочку оказало большое влияние книга «Волшебник Изумрудного города», злоключения Дороти ее не задевали, но очень волновала идея наделения пугала мозгом и железного дровосека сердцем. После получения письма из Хогвартса стала бояться воды, считая, что теперь она принесет ей смерть, как книжной злодейке-волшебнице. Попадания под дождь (к своему превеликому неудовольствию, в обыкновенных ситуация Джо в такую погоду из дому и поганой метлой не выгонишь) не привели к откровению, что вода безвредна. Воды из-под крана и ее сородичей не боится, считая, что всюду вода хлорированная и, следовательно, безвредная.
Говорит быстро, четко; активно жестикулируя руками, ищет зрительный контакт с собеседником.

I. место:
Большая часть Хогвартса
II. участники:
Thilde Llynd, Melody Mercer
III. краткое описание:
Второе сентября 1960. Юные первокурсники кто-то с ужасом, кто-то с удивлением, кто-то со счастьем, а кто-то со скептицизмом обживаются в Хогвартсе. К последней группке учащихся относилась и Мелоди Мерцер. А маленькая Тильда Линд, резко почувствовашая себя старшей, решила показать кому-нибудь из "младшеньких" их волшебную Школу. Конечно, та не ожидала столкнуться с таким неверением в магию. И тут задачей первостепенной важности стало внушить маленькой Мелоди, что магия вполне реальна. Получится ли?

Маленькую Тильду переполняло счастье. Конечно, ведь юная волшебница снова в Хогвартсе! Вокруг царила магия: живые картины, призраки, мелкие заклинания, произносимые то тут, то там... Мисс Линд хотелось прыгать от радости, так сильно энергия переполняла маленькую девочку. И знаете, теперь курс Тильды нельзя было назвать самым маленьким: тоже повод для счастья. Ах, детские годы...
Еще вчера, первого сентября, в Большом Зале на распределении девочке в голову вбилась одна назойливая мысль: взять под опеку кого-нибудь из новоприбывших. Показать Хогвартс, прокатить на лестницах, ввести, так сказать, в этот магический мир. И вот сейчас, утром на следующий день, с новым энтузиазмом маленькая волшебница спустилась в гостиную факультета, выискивая цепким взглядом кого-нибудь из рейвенкловцев-первокурсников. Но в комнате царило такое оживление, что найти кого-нибудь было задачей нелегкой. Несмотря на это, Тильда продолжила свои поиски. Такие, как она, просто так не сдаются. Особенно дети, которые очень сильно хотят что-нибудь сделать. И вот на глаза попалась маленькая светловолосая девочка. Мисс Линд помнила, что вроде бы ее вчера, а не год и не два назад, отправили на Рейвенкло, а это значит, что она - самая правильная цель (о, ну с таким энтузиазмом, прущим из маленькой Тильды, можно было бы смело назвать эту девочку "жертвой"). Еще девочка заметила, что первокурсница стояла и как-то неверяще смотрела по сторонам. Может, она пытается разобраться? - с растущими уверенностью и радостью подумалось Тильде. Она растянула улыбку во все лицо и поспешила поймать ту девочку, пока она не исчезла из виду. И, как говорилось выше, в гостиной было ну просто о-о-о-очень оживленно. Пробиться сквозь эту толпу второкурснице было делом тяжелым. И опять же Тильда не сдалась! Героически пробившись сквозь этих диких болтающих старшекурсников, юная волшебница добралась таки до той девочки. Бесцеремонно подергала ее за рукав и не преминула поздроваться.
- Привет! Ты же новенькая, да? Как тебя зовут? Я - Тильда Линд, - насела на первокурсницу Тильда, раздумывая, хватит ли вопросов на один раз или задать еще какие-нибудь. И девочка уже почти было открыла рот, чтобы продолжить тираду, но подумала, что разговаривать с человеком, не зная его имени - неблагодарное дело. И заткнула свой словесный фонтанчик на время, занявшись более внимательным разглядыванием девочки. Тут в голову забралась мысль о том, что Тильда могла испугать таким внезапным наскоком первокурсницу. И она опять открыла было рот, чтобы начать извиняться, но передумала. Девочка, стоящая перед ней, отнюдь не выглядела испуганной. Скорее, в лице проглядывало какое-то удивление и скептицизм. Но Тильда в то время еще не знала, что же это за фрукт такой - "скептицизм", и решила, что это все-таки чистой воды удивление.

Как обычно начинаются все расчудесные истории, где мир милашки главной героини буквально переворачивается с ног на голову, выкручивая самые невероятные пике? Кто-то или всякие жизненные обстоятельства бытия конкретного субъекта непременно сильно меняются за прошедшие годы/месяцы/дни. Так вот и здесь, история малютки Мел не претендует ни на какую оригинальность: неожиданный поворот в размеренной жизни английского предпринимателя, знавшей уже наперед, как она окончит свою жизнь, - письмо из Хогвартса. Следует отметить факт, что девчушка то эта с самого юного возраста не верила ни в работоспособность гаданий, ни во всяких Кровавых Мэри, вызывавшихся ею с такой частотой, что любой Санта Клаус бы позеленел от зависти, дабы пощекотать нервишки своим более наивным подружкам, верящим «во-всякую-нечистую-и-неведомую-чушь».
Итак, сама серьезность в лице мисс Мерцер получила это пресловутое письмо, доказывающее, что все эти простаки не просто так рядились в костюмы ведьм да колдунов, а существует даже обитель не выдуманной, а совершенно реальной магии – Хогвартс.
Следом шла вереница событий, сопровождавших сборы любого, кому «посчастливилось» родиться с таким даром, как владение магией, перемежающихся, правда, с попытками уговорить родителей забыть о письме. Но мать оказалась скалой и непреклонной натурой: «волшебство – это дар от Бога, ты должна принять его и быть благодарной», - такими были слова миссис Оливии Мерцер, встреченные маленькой сморщенной не то от презрения, не то от пренебрежения мордашкой Джо, таков ответ на все слезы и мольбы. Собственно, Косой переулок, Платформа 9¾, где она перебирала ножками, едва поспевая за своей более храброй и воодушевленной подругой – Риан.
И сам Хогвартс, эта знаменитая школа-замок, поражающая своим величием и вселяющая чувство безбрежной и бесконечной безопасности, но таким мысли роились в головешке Мел, соприкасаясь лишь с практической стороной дела – архитектурной целостностью и обывательскими взглядами на дело. Вот и прошло «знакомство» с Распределяющей шляпой («типичным таким колдунским головным убором, которые на любой ярмарке пестрят»), без раздумий предрешившая всю дальнейшую судьбу Мелодии, и вынесшая вердикт своим старым скрипучим голосом (причем и подобное озвучивание решения, и прочее убранство зала Мелоди также приняла за фокусы и элементарные мистификации) – Рэйвенкло.
Такая сказка творилась вчера, а с нынешнего дня все должно было превратиться в повседневную суету и некую печаль из-за отсутствия достаточную часть времени всюду вечно снующей Ри.
Значит, это и есть наша гостиная. А мне здесь нравится, и нет ничего, навязывающего эту идею волшебства. – девочка стояла, таращась по сторонам и теребя свой несчастный платочек.
Внезапное появление девчонки, с так и прущими энергией и жизнерадостностью, несколько вывели из равновесия зазевавшуюся Мел. Что? Замечательно! Может, хоть она мне объяснит шутку этих чудес в решете! Мерцер, быстро оправившись и изобразив на лице вежливую улыбку, глянула прямо на собеседницу:
- Здравствуй. Очень приятно, а меня – Мелоди Мерцер, - снова оглядевшись по сторонам. – А забавные здесь штуки выделывают, но фокусу с лимонным деревом от того маленького старичка со смешной бородкой в нашем городском театре я верю больше.

Мерлин, как же я хочу поскорее встретиться со своими друзьями на уроках! Показать им, чему научилась за лето, когда мы ездили к бабушке. Она у меня очень умная, и я должна всем это доказать! А сначала - этой девочке. Никому неизвестно, как связаны между собой бабушка Тильды и Хогвартс, который девочка стремилась показать, но в детстве не все мысли и предложения должны были бы связаны по смыслу и грамматически. Знаете, это как в фанфиках о Гарри Поттере, которого во время Тильды даже в планах не было. Так о фанфиках. Именно там, в большинстве своем, можно встретить это несовершенство последовательности предложений. Но не будем их судить и вернемся к двум маленьким ученицам Равенкло. Маленькой мисс Линд казалось, что прошла вечность за ту максимум минуту, которую Мелоди (Тильда узнала позже, что ее зовут Мелоди) осмысливала бурную быструю речь Тильды и представлялась. За эту минуту маленькая волшебница успела покачаться с пятки на носок, поправить раз десять прядку, свисавшую на лоб, разгладить школьную форму и поизучать внешность Мелодии. И тут она, наконец-то, представилась. И Тильда была удивлена. Никто и никогда еще ей не говорил, что фокусы правдивее чем магия. Никто в Хогвартсе, по крайней мере. И Мерцер стала первой.
Личико Тильды изобразило живое удивление таким словам. Она чуть ли не сочла это за оскорбление. Какие-то маггловские штучки и лучше, чем волшебная палочка в руке и магия, которую может вторить практически каждый в этом здании? Ну уж нет, не бывать этому! Мисс Линд решила выбить такие скверные мысли из головы Мелоди. Выбить не в буквальном смысле, не волнуйтесь. Девочка решила показать Хогвартс. К слову, решила-то она сделать это гораздо раньше, выискивая жертву для себя, но сейчас она уже забыла об этом и решила еще раз (тавтология - мать таланта, не считаете?) И вот сейчас на лице неизвестным образом возникла улыбка до ушей, а глаза поблескивали хитрецой.
- Значит, ты больше веришь фокусам в театре, чем всему, что происходит здесь? Разве ты не была удивлена, когда на тебя надели Распределяющую Шляпу? Или ты не видела призраков в картинах? Ну-у-у-у, это дело мы исправим! - и Тильда потащила Мелоди за собой, держа ее за руку, не принимая никаких протестов. Энергия уже лилась изо все дыр, и рот не стал исключением. - Конечно, фокусники выделывают интересные штуки, я им даже верила, когда была совсем маленькая, - а тогда Тильда будто была не совсем маленькая, можно подумать. 12 лет - это же такой возраст! Можно успеть ощутить жизнь на вкус! Но вернемся. - Но ничего с лимонным деревом я не видела, - озадаченно протараторила Тильда, пробиваю дорогу сквозь толпу в гостиной. - Расскажешь, что там такое было? И все равно это не магия, а фокусы, обман, подделка. Неужели ты этого не знаешь? Хотя я уверена, что знаешь, ведь на наш факультет доверчивые дурочки обычно не попадают, - начала разглагольствовать было Тильда о своем факультете, но тут на пути встала картина. Девочка отпустила руку Мелоди и отодвинула картину, прерывая свою тираду. Так странно, в это же время картины уже не спят. А почему тогда она молчит? Ой, как я могла забыть, это же не картина! - Тильда впала в удивление. И как она могла перепутать картину с дубовой дверью? Непонятно. Видимо, излишняя энергия вышибает последние мозги. Так вот, девочка отодвинула дверь и вытащила Мелоди за нее.
- Нам приходится хорошо учиться, чтобы войти в гостиную, потому что орел, - девочка кивнула на молоточек в форме орла, - загадывает загадки, и без ответа внутрь не попасть. Вот так, - Тильда выдохнула, впервые на самом деле вспомнив о Мелоди. - Я тебя не пугаю? - с внезапной кротостью поинтересовалась мисс Линд, не решаясь дальше вести свою экскурсию.

Детство – чудная пора, не созданная для хранения скетеликов (даже самый распрекрасных) в своем домашнем шкафчике, вносящем непередаваемый словами уют и теплоту,когда лицо каждого ребенка лучше всякой картины, вышедшей из-под кисти во всех отношениях величайшего мастера живописи; во сто крат превосходнейше какого угодно произведения, изданного самым выдающимся писателем всех времен. Каждая мордашка с удивительной точностью передает все движения души своего «носителя», не оставляя прикрытой ни одной самой сокровенной мысли данного мгновения. Так было и с Тильдой, вся палитра ее чувств так и рвалась наружу, демонстрируя Мелоди и безграничное счастье от возвращения в эту обитель, и недоверие, быть может, опрометчивым словам Джо, и даже тонкие, едва заметные, нотки презрения ко всему маггловскому, отчего все естество Мелоди, безмерно гордившейся своим происхождением, не смотря на все эти магические штучки и нормы, почувствовало прокравшиеся внутрь легкие аромат и вкус неудовольствия, но, быстро сменив гнев на милость, Мерцер избавилась от столь низменных чувств и позволила своей новой знакомой закружить себя в танце этого праздника жизни.
Вот же дело, она столь упряма в своих убеждениях, а мне зачем это все знать? Ладно, мама сказала подружиться, подружусь. Она сказала верить, вот уже чего не хватало, но я попробую, – Мелоди с подозрением глянула на Тильду, по прежнему продолжавшую что-то щебетать про все местные «чудеса в решете», лишь изредка дававшей отвечать на свои вопросы и тут же перебивавшей их новыми колоссальными потоками информации.
- Абсолютно точно, большинство фокусов мистера Эдмона – фигуры высшего пилотажа, - основательно начала свою тираду Мелоди, невзначай ввернув сюда фразу своего отца, совсем не заботясь о значении оной: в данный момент, судя по выражению, с каким произносил ее отец во всяких своих делах, она была той самой – незаменимой и подходящей. – Признаюсь, я была удивлена, что эту Шляпу надели мне на голову. Или ты имеешь в виду то, как она определила меня на данный факультет? Все очень просто, разумеется, сюда попали характеристики из наших старых школ, - мисс Мерцер никогда не скрывала, что являлась одной из лучших учениц своей маггловской школы, уступая остальным лишь на спортивной подготовке и то, считая нормативы на этом предмете излишними, - а голос, у нас в городе полно было таких механизмов, вещание на расстоянии. Да и выдумали же их в давние времена, разве нет?, так значит, это были призраки? Интересно-интересно, но маловероятно. Этот факт заслуживает внимания, нужно присмотреться. Возможно, юная волшебница поверила в привидений, если бы к тому моменту на экранах всего мира уже начал мелькать милый маленький призрак – Каспер, ведь его история оказалась столь трогательной, да и три злобных дядьки – это столь жизненно! Но, гениальные умы еще не выдумали его, посему, призракам нужно было еще отыскать ключик к душе Джо.
Вот и приговор, началась усиленная коррекция мировоззрения маленькой девочки, даже на Хэллоуин отказывающей надевать маскарадные костюмы, называя это шутовством и лицедейством.
- Ну разумеется я знаю, что фокусы – это трюк. Иллюзионист на то так и называется, чтобы вводить наивных дурачков в заблуждение? Это их работа. – Мелоди коротко рассмеялась и думала уже продолжить просвещать мирные народы, но не тут-то было! Мисс Линд куда-то упорно ее потащила, не принимая никаких пререканий (совсем, как мама!), воспользовавшись короткой передышкой она продолжила, - Ключевым словом здесь было слово «больше», - начала она тоном, каким объясняют, что все живое вышло из моря и расселилось по материкам уже потом, - Она действительно странная. И думает, будто знает все обо всем. А про деревце и не знает, вот так дела! Никогда не видела еще ребенка, не видевшего выступлений мистера Эдмона. Он же один из величайших, что там, величайший! – И ты не знаешь этого фокуса, да не может быть! На глазах у всех зрителей мистер Эдмон разрезает небольшой лимон и сажает вытащенную при всех из него семечку, потом сажает ее в заготовленный заранее горшок. Потом, якобы выполняя странные магические пассы руками и в следствие взаимодействия его энергии с этим семечком, появляется маленький росток, превращающийся затем в полноценное лимонное дерево с настоящими плодами на нем. Как вырастает дерево, мы с папой уже выяснили, нешуточный там механизм! Но откуда берутся новые лимоны – вот это штука непонятная!
Так, перекидываясь фразами и, неся несуразицу, как, известное дело, думали о друг дружке девочки, рэйвенкловки выбрались из гостиной. Здесь Тильда отчего-то замялась, но причина оказалась столь простой.
- Если бы пугала, я бы ушла, разве нет? – легкие проблески тревоги на лице Мелоди сменились искренными симпатией и интересом, - и куда дальше заведет нас тропинка странствий неведомых?

Юная волшебница умудрялась одновременно болтать и мечтать. Казалось, у нее было раздвоение мозга - зачастую мечты никак не были связаны со словами, которые она умудрялась тараторить, не запинаясь, и наоборот. Девочка могла думать о розовых слонах в нагрудниках цвета такого же яркого, как желтое солнце, только зеленого. Впрочем, именно о них Тильда и думала, хотя по идее она должна была думать о том, что магия более чем реальна, вообще-то, а фокусы - чистой воды выдумки простых людей, которые мечтают о магии. И эти иллюзионисты, фокусники, да называйте их, как угодно, лишь дурачат людей, получая за это свою выгоду. Деньги, славу, уважение. Будучи уже не совсем маленькой, лет так в десять, девочка перестала верить во все это. Да, мамочка ей иногда демонстрировала настоящую магию с палочкой, и зачастую это были простенькие бытовые заклинания, но все же это было правдоподобнее, чем те же фокусы. Да и некоторые из трюков можно было бы даже назвать злыми: разрезание человека лучший тому пример. Ну не дикость ли? Тильда всегда закрывала глаза, когда видела нечто подобное. Тут-то Мелоди и заговорила, продолжая диалог. Этот диалог можно было бы смело назвать спором, потому что каждая из девочек отстаивала свое мнение. Тильда любопытно выслушала мнение Мелоди о том, каким же образом она попала на Равенкло. Вещание на расстоянии? Ну, это же Хогвартс! - недоуменно подумала мисс Линд, совершенно забыв про то, что на секундочку ее новая знакомая здесь всего лишь второй день. Саму себя на второй день пребывания в Хогвартсе уже не помнила, в памяти отпечатался лишь дикий восторг и злость на столь длинную винтовую лестницу, которую девочкам сейчас предстояло преодолеть. Именно туда Тильда и потянула первокурсницу, предупредив, что путь будет долгий. Ну, долгий - это минут пять, не больше.
- Нет, это говорила именно Шляпа. Она же и пела. И да, это самые настоящие призраки. У каждого факультета есть свое приведение. У нас - Серая Дама, к примеру. Она обычно здесь летает утром, но сейчас ее нет, - с сожалением закончила Тильда, надеясь все-таки выследить Даму и поздороваться с ней, а то как-то нехорошо получалось. А вчера она же должна была летать в Большом Зале, разве не так? Я как-то и не заметила... Пока они шли, девочка задумалась о том, куда дальше можно сходить, ведь Хогвартс - это по-настоящему большое здание, и нет ничего удивительного, что Тильда немного растерялась. Если говорить правду и только правду, сама мисс Линд тоже не знала, куда ведут все повороты. Но ведь существуют летающие лестницы! И идти до них как раз недалеко. Туда Тильда и отправилась, быстро перебирая ножками, чтобы рассказать о принципе действия этих самых лестниц.
- И как можно так работать? - пробормотала Тильда себе под нос, дав первокурснице время для того, чтобы она смогла спокойной ответить, а то мисс Линд слишком уз разговорчива была этим утром. И с любопытством выслушала рассказ об этом фокусе с лимонным деревом. Ей он показался любопытным. Она, конечно, не отказывалась от мысли, что обман и подделка, но тем не менее ей стало интересно, каким же это образом внезапно появлялась лимонное дерево. Но спросить девочка не решилась, потому что все секреты фокусов должны были остаться в секрете. Вот что-что, а принципы людей Тильда уважала.
Тут лестница и кончилась. Второкурсница мысленно выдохнула с облегчением. Эта ужасная винтовая лестница была единственным, что Тильду не устраивало в факультете, а точнее в башне факультета. Вы представьте себе, как сложно по ней подниматься, когда идешь из библиотеки поздно вечером? Голова начинает кружиться только так.
- Ушла бы, наверное, - беззаботно протянула Тильда, направляясь по небольшому коридорчику, ведущему к тем самым летающим лестницам. Девочка обдумывала слово, которым можно было бы выразить отсутствие принципа в движении лестниц (если он и был, мисс Линд об этом не знала), как слева по курсу появилась дверь. Второкурсница улыбнулась, ускорила ход и остановилась прямо перед ней. - Смотри, - обратилась Тильда к Мелоди, - здесь не только картины заколдованные, но и двери магические есть. Вот эта открывается, если прикоснуться к самому ее низу, - поведала юная равенкловка, а потом сделала то, о чем говорила. И дверь с жутким скрипом открылась, давая девочкам возможность осмотреть кабинет, который она скрывала. Судя по всему, именно про этот кабинет домовики не забывали, потому что он не был заросшим пылью, да и хлама не наблюдалось. Просто чистенький и уютненький кабинетик, в котором, судя по всему, кто-то когда-то ставил эксперименты. Это можно было понять по котлам, стоящим всюду.
- Смотри, эта комната напоминает кабинет Зельеварения, но настоящий кабинет в подземельях, не так далеко от гостиной Слизерина. А на стенах написаны какие-то формулы, - задумчиво протянула второкурсница, увлекая Мелоди за собой к стенам, чтобы рассмотреть их поближе. Любопытство - не порок, вот Тильда и побежала любопытствовать. На деле формулы оказались непонятными значками, о которых Тильда знать не знала, слыхом не слыхивала. - Ты нигде такие раньше не видела? - Почему-то девочка не сомневалась, что и ее новая знакомая тоже видит их впервые, и приготовилась идти дальше, куда направлялась - к лестницам.

Ну не удивительно ли, что уже в столь юном возрасте, как одиннадцать-двенадцать лет, у детишек уже начинает формироваться собственное мнение, которое они были готовы отстаивать со всей яростью льва-самца – дикого воина, стоящего на страже всей стаи. Так и с мировоззрением, даже эти две маленькие рэйвенкловки готовы были стать на исходные позиции, без всякого вызова на дуэль и предъявления претензий и приговоров, и, вооружившись одна – безграничной верой в волшебство и непосредственным с этой самой магией соприкосновением, другая же – с точно таким же бескрайним скептицизмом и словами мистера Томаса Мерцера: «все это ересь и бабские забобоны». Значения такого немелодичного и корявого слова - «забобоны» Мелоди не знала, но из контекста для себя она вынесла значение «ложь». Этого было достаточно, чтобы девчушка дома, осмыслив все сказанное отцом, с умным видом согласно кивала, вверяя отцу право выразить и мысли, и чувства, и эмоции, что прочно прочно засели в садовой голове Джо. «Поедь туда и увидишь: все это не имело никакого смысла». Такая установка и руководила отныне всеми поступками Мелоди: пусть она увидит даже дракона, с ослепительно сияющими бликами на его чешуе и драгоценных каменьев, на коих, как известно, он почивал многие столетия, но ущипнет себя и, махнув головой, прогонит этот морок. По крайней мере, будет усердно стараться. Так или иначе, юная волшебница прекрасно знает: есть на теле этого чудища крошечное место, не защищенное этой чудной несокрушимой броней. Вот туда и надо бить.
Но вернемся к двум нашим героиням и их небольшому квесту. Откуда-то сверху Тильда явно получила установку изморить первокурсницу, посему, началась небольшая (об этом Джо молила всем богов – живых и мертвых) экспресс-экскурсия по достопримечательностям Хогвартса со всем отсюда вытекающим: призраки Если здесь водятся призраки, то где же они прячутся, - Мелоди с интересом озиралась по сторонам. Нет, она не была такая, как зловредные родственнички Вирджинии, всячески пытавшиеся изжить со свету (если это, конечно, вообще возможно) Кентервилькое привидение, но свои ночные теплый чай с коржом она бы отдала за то, чтобы дернуть дух за его саван. – Разве не должны они летать туда-сюда, распугивая обитателей замка своими стенаниями?
- Призраки, да. Это занятно, правда-правда, но, я так понимаю, здесь снова отступления от старой-доброй классики? И даже прекрасных стенаний и цепей не предвидится. Скука! И, если они здесь живут, здесь произошли страшные кровавые убийства? Они не были отомщены или что там еще случается, чтобы появился тоннель в иной мир, да? Вот это гораздо интереснее…. Здесь есть такое? – задумчиво продолжила, не обращаясь уже к Тильде, - но обычно такие вещи скрываются от широких масс, не меньше, чем государственные заговоры, тут же школа. Но надо же было такое учудить. Ладно, это останется великой загадкой моего века. Ведь Шерлок Холмс из меня никакой, - покачав головой и поправив, выбившиеся прядки, глянула на светловолосую волшебницу, - ну, что же у нас дальше на повестке дня?
А дальше был подъем, довольно долгий для нетерпеливых шалопаев, но вполне подходящий для осмысления услышанного, сказанного, намеренно утаенного и еще невысказанного. Ах да, вернемся к культурным интересностям школы магии и волшебства! Во-вторых, здесь были заколдованные картины (что в них зачаровано Мелоди так и не поняла, видимо, она не успела вычленить этот пункт из речи тараторки) и, невероятно, двери. Почему она считает это магическим атрибутом? Простая вещь. Ведь так часто делают, чтобы неприятели не проникли в тайные комнаты. Как в фильмах всяких, там, прикоснувшись к книге, открывался проход в пещеры и тайные камеры замков, где пытали узников. А здесь прикоснуться внизу, неразумно, ведь любой, кто пнет, откроет ход.
- Зельеварение? – девочка еще не успела познакомиться со списком предметов, что ей предстоит освоить на начальном уровне на первом курсе, потому она, слегка ехидно улыбнувшись, указала рукой на котлы, покоившиеся тут же, - и мы на этом самом зельеваренье будем варить зелья? Да? Как ведьмы: хвост тритона, лягушачьи лапки, кровь невинных убитых или вовсе младенцев. – Звонко рассмеялась, - кто же поверит эдакой химере! Да, занятные значки. Тоже, видимо, «магические», хотя я что-то подобное из закорючек видела в каких-то оккультных книгах, но кто поверит написанному в такой бессмысленной трате древесных запасов? А они, между прочим, трудновосполнимые…

- От классики? - удивленно переспросила Тильда, оглянувшись на Мелоди. Она считала, что тот, кто еще не успел разобраться, что к чему в этой школе магии и волшебства, не может судить о ней по тому, что некогда было вычитано в книгах. И ведь это еще смотря, в каких именно книгах. Если авторами были волшебники, то все, описанное в этих самых лучших источниках информации (вопрос в том, не была ли эта информация зачастую ложной), было похоже на правду или ей являлось. Но девочке не хотелось разводить пустые споры о том, какие привидения были в Хогвартсе. Отчасти от того, что она до этого момента не интересовалась, откуда они в здании взялись. Но, допустим, Кровавый Барон отбивал всякое желание читать о призраках. Но если Тильда не знает, она обязана узнать, пусть даже и позже, не правда ли? Вместо раздумий мисс Линд снова уставилась на непонятные значки, пометив себе, что надо будет их потом перерисовать и перерыть библиотеку в поисках каких-нибудь похожих писаний. Было бы чудесно, если бы в каком-нибудь из томов нашлись бы их значения. Но это, как показалось девочке, было бы слишком просто. Почему-то она не учла того, что вообще-то библиотека немаленькая на деле, и найти нужную книгу будет непросто.
- Лестницы! - воодушевленно сказала Тильда, потащив Мелоди из кабинета дальше по курсу прямо к этому двигающемуся аду. Стоит ли говорить, что воодушевление было не от того, что это - чудо чудное, а всего лишь потому, что у девочки снова появилась возможность болтать, болтать и еще раз болтать. Да, маленькая Тильда была на удивление разговорчивой. Это потом она научился держать язык за зубами, а будучи совсем маленькой...
- Да, зельеварение. Только кровь, - мисс Линд наморщилась, подумав о том, что бывает и такой ингредиент, - нас не учат использовать. Мы больше по травам. Еще я слышала о безоаре, его мы вроде бы тоже будем использовать, - суфлерским шепотом поведала девочка, который и шепотом-то назвать было сложно, таким он был громким. Такое чувство, будто бы она секрет всему миру рассказывала, как бы абсурдно это не звучало. - А вообще у нас много интересных предметов. Трансфигурация, к примеру. На первых уроках вы будете учиться превращать спичку в иголку и наоборот. Не у всех это получается. У меня вот раза с сотого вышло, - Тильда вспомнила тот момент, то отчаяние, которое испытывала, когда ей не удавалось это превращение. Казалось бы, всего лишь какое-нибудь заклинание, но у вечно стремящейся к знаниям мисс Линд даже такая мелочь вызывала чуть ли не депрессию. Но упорство и труд все перетрут, это девочка только лишний раз доказала. - У нас еще и преподавательница - анимаг. Она превращается в кошку. Так что если увидишь в кабинете кошку, не стоит радоваться - профессор МакГонагал редко опаздывает, - поведала девочка в тот момент, когда коридор закончился. Взору предстали двигающиеся лестницы, а на них студенты спускались вниз. Скорее всего, чтобы позавтракать, но Тильда не была в этом уверена, потому что ее желудок еще не просил пищи. А взрослые вроде бы всегда больше хотят есть. А что, я тоже потом много кушать? как бы так не растолстеть совсем. Нет, девочку не интересовала фигура - просто полным людям всегда будет трудно бегать из библиотеки до своей башни, когда до отбоя остались какие-то десять минут.
- Смотри, вот эти лестницы двигаются, не подчиняясь никакому принципу. Ну, или я его еще не заметила, - маленькая мисс Линд не была уверена, что логики и расписания нет на самом деле, поэтому позволила себе оговориться. Сейчас надо было бы спуститься этажом ниже или вообще пойти в Большой Зал, чтобы позавтракать, как все нормальные люди. Но на нижний этаж было ближе, и поэтому девочка потащила свою новую знакомую на ближайшую лестницу, надеясь, что та пойдет вниз.
- Слушай, ты еще не завтракала? - поинтересовалась Тильда у Мелоди, чтобы знать, идти завтракать сейчас и прервать экскурсию или же еще погулять по этажам.

- Ну а чего ты удивляешься. Уж не знаю, кем было написано и когда, но труды эти считаются фун-да-мен-таль-ными. Ведь письменную работу тоже называют трудами, да? Но речь же совсем не о том! – Видимо, такое качество, как болтливость передавалось в Хогвартсе воздушно-капельным путем, потому что прежде девочка вот никогда не замечала за собой привычки отвечать абсолютно на каждый вопрос и, в свою очередь, с той же частотой задавать свои собственные. Раньше на любой свой вопрос можно было найти ответ в книге, здесь же выход был столь же очевиден. Если бы не одно «но» - книги ютятся в библиотеках, где эта обитель знаний расположилась в магическом замке, Мелоди не знала, посему, сбор информации и только так! – Так вот, авторитарности источников я не знаю, - немного грустно протянула Мелоди, желающая знать все и вся, и, желательно, в тот же миг, когда встал вопрос, идти искать ответ на вопрос, но бросать человека, вызвавшегося на такую каторгу, как экскурсовод, бросать было негоже. - Но не будут же все книги одна за другой врать? Это не в их компетенции. Конечно, я не говорю о всяких пустых сказках и романах.
- Лестницы? «Такое чувство, что ты идешь с каким-то фанатиком, что только-только увидел изобретение колеса или приручение огня».
- Ну, мило. Очень. Вряд ли типичная кровь младенцев, мама бы с ума сошла, узнай только, о чем я думаю сейчас, - девочка воровато огляделась по сторонам, будто ожидая вот-вот трансформации перед собой грозного лика своей матери, потрясающей, как всегда, скалкой или еще каким-нибудь предметом кухонного обихода. Вспомнив всю грозность выражения, девочка поморщилась, и замотала головой, тем самым прогоняя мысли и пропуская часть экскурсионной лекции Тильды, хотя, судя по скорости экскурса – факты эти были второстепенными, оттого в данный момент времени маловажными. – Значит, изменение состояния-форм предметов, презанятненько. А какие еще предметы, кроме этого? – да уж, все это выходило за пределы обычных привыных английского языка и курса арифметики, упрощенного донельзя. – А я никогда и не радовалась опозданиям учителя, - в голосе девочки были явно слышны нотки обиды уязвленного достоинства. Она что – двоечник последний, мечтающий пропустить часть урока? Как бы не так! – Главная цель обучения – не пропустить ничего, а любое опоздание ведет именно к этому. Неусвоению данного материала. Как потом и экзамены сдавать, и вообще жить!
- Вот так штука! – вот теперь Мелоди стало понятно все восхищение лестницами, нет, она их уже видела, когда добиралась до башни факультета. Но первый день обучения и пребывания в Хогвартсе, как и понедельник, - день тяжелый, особенно для ребенка, впервые познакомившегося со всем этим странным и оттогда далекий обычному земному мировоззрению действом.
А тем временем, эти лестничные громады шли своим ходом. Вот уж действительно, как объяснить причину их хода? Притом, казалось бы, без всякой логики передвижения.
- Нет, он должен быть. И мы обязательно обнаружим его вместе! Всенепременнейше! – тильда тянула Джо к ближайшей лестнице, на которую девочка ступила с большой долей страха, авось еще и рухнет эта громадина вместе с ним, - нет, не завтракала. Но какой завтрак ,когда такие дела идут?! Сначала решаем проблему и дело, потом час потех. Если, конечно, ты сама не проголодалась, - вопросительно и тоскливо глянула на свою знакомую Мелоди, надеясь продолжить путешествие. Оно все-таки гораздо интереснее, нежели мерный перезвон бокалов и стук ложек.

I. Имя и фамилия:
Graham Amadeus Gulch | Грэхам (Грэм) Амадей Галч
возможна замена, но мимими
II. Возраст:
39-45, выбирайте
III. Внешность:
Louis C. K
Я столько вынуждена подумать, и да, действительно же к нему прикипела *___________*
IV. Краткая информация:
Здравствуй, папа. Я по тебе очень скучаю. И мистер Бинглз тоже. Он все пытался подражать твоему басу, но у него ничего не вышло. Жалкий театрал. Но ты, пожалуйста, не говори ему, что я это написала. Он медведь хороший, и я его люблю. Вот только он не верит больше моему «Мишку бросила хозяйка. Под дождем остался Бингз…».
А дома у нас все хорошо. Вчера я нарисовала тебе дракона, который опалял пожаром своего пламени небольшой воображаемый городок. Его зовут Тортиллоид. Пока я рисовала, сгорело яблоко, что я запекала в духовке.
На меня мама рассердилась, но она хорошая все-таки. Даже лучше мистера Бинглза. И я ее тоже очень люблю, почти как тебя.
Поскорее возвращайся, я даже тебе прощу то обещание купить мне домашнего упыря. И маме что-нибудь привези. Она себя очень-очень хорошо себя вела последнее время.
С любовью
Джелиза-Роза
Тебя, дяденька, я очень-очень люблю. Бот люблю даже больше овсяного печенья с шоколадом, бороду Мерлина мне во свидетели! И для тебя вот ни капельки не обидно и ничуть не зазорно, когда вот сидишь ты, читаешь скучные умные новости в газете, а я начинаю хлопать по твоей голове ладошками, совсем как по там-таму! И совсем не коробит, что приговариваю я при этом «Лысая бошка-а-а, дай пирожка-а-а». Это из величайшей любви, а в знак уважения «бошка» говорится тихо-тихо.
А еще, талант великого художника у меня именно от тебя. Не знаю, художник ты, что рисует на чердаке страну своей мечты – далекую Ютландию, а может, ты музыкант и во тьме ночной доверяешь все свои мысли музыкальному инструменту. А может, может, писатель! Какой-нибудь сказочник, ведь все-таки откуда-то ты берешь все эти сказки, что рассказываешь мне по ночам? Муж и жена – одна сатана? Ерунда! Одна сатана – отец и дочь. В общем, талантливый ты у меня старик, всенепременнейше.
А еще я люблю тебя дразнить. Водится за тобой такой грешок, что, находясь в ванной, ты (вот все люди, как люди, - поют себе) начинаешь декламировать стихи. Ну, я прошла разок – смолчала, прошла два – подавила свои смешки. На третий я начала повторять за тобой, либо же я хожу, заложив руки за спину, и цитирую наиболее полюбившиеся твои изречения с важным видом.
Ты вообще, вроде, с виду добрый старик. А чужая душа – потемки, свой космос, галактика, все дела. Потому я и не могу с точностью сказать, кто же ты. Ты такой, каким хочешь казаться. Кому-то выказываешь настоящего себя, кому-то – обратную сторону медали. Это не двуличность, просто все зависит от настроения и положения космических тел.
Кстати, о космических телах. Ты любишь читать всякую чепуху про инопланетян. Там всякие в форме змей злые, а маленькие зеленые человечки – хорошие. Чисто маггловские истории, но я потакаю твоим пристрастиям, я рисую тебе этих далеких тварюшек из чужих галактик.
А воображение у тебя поразительное: это же надо, сочинить столько невиданных зверей и неведомых дорожек. Да таких, что наша с тобой богатая галерея может похвастаться оригинальностью каждого рисунка – ни единого повторения, честное слово! И чувство юмора, видать, отличное – каждую иллюстрацию ты собственноручно подписываешь искрометными комментариями.
Я не знаю, работаешь ли ты в Министерстве или в Больнице св. Мунго. Ведь есть много других тем для разговором, например, о том подозрительном карлике, что поселился под нашим крыльцом или белке, которую срочно следует отловить. Может быть, ты член Ордена Феникса, а может, ты последователь культа Пожирателей Смерти. Если последнее, подари мне пони с черной меткой, я утру нос этой Гвеног Джонс! *__________* Выбирай свой путь.
V. Ваши пожелания:
Знаете, я всегда мечтала об эдаком папе-мишке, что ради своего ребеночка и на дерево за кокосами-бананьями полезет, и исколется шипами, но малинку сорвет, и человеком убитым с детенышем поделится. Мы - действительно дружная семья. Возможно, у меня еще появится и старший братик, но это я хотела бы с Вами обсудить да. И относительно матери, если мы будет такими хорошими, что я буду дико ревновать, мы может отправить ее на каникулы к маме или утроить вечный сон, уруру**
Будь таким, каким сам хочешь, просто приди ко мне!** И наряди в костюм гнома!**
VI. Связь:
гостевая, а там и асечка со скайпом :3

Крепость Галч в обычное время – оплот хаоса и обитель все злобы. Это доказывала табличка, что изобрела Замира в один из актов своего неповиновения: рядом с дверью от жестоких ветров и суровых дождей трепетала рассохшаяся картинка с изображением его зловреднейшего величества Папы и серого кардинала – Замиры, рядом с ними сидел их маленький пушистый символ – черный кролик.
Но сегодня что-то было не так, совсем не так. В этом чёрном-чёрном-чёрном доме поселилась гигантская многоножка. Стук тысяч маленьких ножек в мягких голубых ботиночках раздавался целый день. Нет, многоножек было гораздо больше! Так вездесуща и неутомима была барабанная дробь неутомимых детских ног.
- Не буду, - снова заголосила на весь дом Замира, - ненавижу это платье! Нет-нет-нет-нет! – и побежала снова в другую комнату, - оно не подобает моему высокому положению! – по лестнице карабкаться оказалось тяжеловато в папиных ботинках, из которых то и дело выскакивали то одна, то другая хитрющие непослушнее ножки. Добравшись, наконец, до ванной девочка засопела, глянув в зеркало, закатив глаза, она обратилась к своему отражению:
- Доктор, я умираю… Обилие юбочек действует на меня губительно, оно не совместимо с жизнью! – и положив руку на голову, сделала вид, что падает. Тут же ответила себе: - нет, Джелиза-Роза, ты будешь жить! – приободрившись, - я верю вам, доктор!
Военные баталии начались с самого утра, даже Сатиновые Губки назвали маму злобной королевой  Гунхильдой, полная обиды девочка смогла лишь сдержанно кивнуть в знак согласия – эта чудесная кукла понимала ее лучше  всех! Эта жестокая женщина сначала смыла с лица девочки всю пудру, что Замира нашла на ее полке, затем снова смыла всю муку, что удалось по сусекам наскрести на кухне этой ленивенькой хозяйки. Представляете! Ни вам привидений! Ни зомби! Ничего! «Вместо этого она сует мне какие-то дурацкие тряпки с утренника мильонлетней давности», - от обиды закусила нижнюю губу. Но следующий пункт назначения был приятен – гардеробная матери.
- Замира, немедленно положи мою шляпу на место и бегом надевать это чудесное платье! – Амелия начинала терять терпение с этой несносной девчонкой, грубо дернув девочку за плечо, она сорвала с нее шляпку и начала натягивать платьице.
- Нет, нет, нет, нет! – билась и кусалась девочка. Это Хеллоуин, это ее день, это ее право выбирать наряд. Тем более папа обещал! Обещал! Обещал!.. Скрип двери. – Папа, папа пришел! – показав язык хранительнице очага, Замира побежала встречать папу и повела его сразу в дальнюю комнату, снедаемая любопытством.
- Не-е-ет, не хочу я быть старым старикашкой! – звонка рассмеялась, когда папа стал примерять ей длинный серый балахон. – А вот это мне нравится! – захлопала в ладоши, примеряя на себя яркий темно-зеленый плащ с глубо-о-оким капюшоном, да еще и с золотым поясом с кисточкой. Под плащом Замира надела зеленые кортенькие штанишки до колен и зелененькую рубашку, к поясу их папа приторочил средненький такой картонный клинок. – Но я не хочу быть хоббитом! Этим глупым полуросликом! – недовольно зафыркала, пиная серую тряпку балахона.
И вот оно! Благородная рыжая борода, лукаво покосившись на папу и обнимая его, девочка выхватила бороду и пинялась крутиться с нею перед зеркалом. Когда наконец она оказалась на своем законном месте, девочка с гордым видом направилась к выходу.
- Вот так-то! – победный выкрик предназначался лишь качавшей головой маме.
«Теперь наш путь лежит в понидомик, Мустик. Это обитель Гвиневры. Будь вежлива». Взяв походный мешок Джелиза-гном отправилась навстречу приключениям, прямо в дом Джонсов.
- Гвенни! Энни! – зазвенел сначала голос сопрано, смутившись и откашлявшись, девочка продолжила басом, - Кажется, начинаем помаленьку собираться. Джелиза-Роза, к вашим услугам.
Подняв до уровня глаз палец с насаженной на него кукольной головой, шикнула: Мустик, поприветствуй хозяев. – и следом продолжила приветствие уже от лица Мустик, слегка картавя, ведь именно так разговаривала Мустик.
- Джелиза-Роза, как ты можешь это терпеть?! – раздался трескучий картавый голос Мустик, - ты же слышала как к нам обратилась эта дрянная девчонка!... к нам обратилась… - поспешил добавить голос после минутной заминки. – Предлагаю пойти отсюда, не пристало нам якшаться с такими невежливыми и невежественными детьми рода человеческого, - голосок постоянно делал надрывные драматичные паузы, требуя внимания и подчинения. «Ну вот почему Мустик такая вредная? – закусив от обиды нижнюю губу, подумала девочка, - мы же с ней делим последний десяток печенек. Я даже водила ее к Мисси, и папа ее воспитывал. Мы вместе занимались ее воспитанием!» Подумав еще несколько секунд и расставив все слостчастные запятые в набившем оскомину «Казнить (?) нельзя (?) помиловать», Замира все-таки вынесла свой вердикт: кинув на землю уже изрядно потрепанную от времени голову куклы и, едва задев ее носом своего чудесного зеленого гномьего ботиночка, как можно суровее отчеканила:
- Мерлиновы кальсоны тебе из ушей да троллю их именно туда, - путаясь в словах, начала она, - Мустик, Вы подлая, хамовитая и невоспитанная особа. – едва заметно покраснев (все-таки стыдно сор из избы выметать), обратилась к хозяйке понидомика, - Гвенни, прости ее и меня, она очень невоспитанная, ты же ее знаешь. – Голова все пыталась протестовать, но девочка решила пойти до конца и поставить эту нахалку на место: Мы поговорим об этом дома. Замолчи.
Закончив семейные драмы - вот больше никогда Мустик солнца и света божиего не увидит! – Замира принялась разглядывать костюмчики своих товарок-коллег-подружек. Вот это да! У Анноры был расчудесный клетчатый плащ, поморщившись от такого грустного цвета клетки – вот Замира бы устроила все по высшему разряду в синих тонах – девочка все-таки отдала должное ее очень-очень крутой трубке. А вот Гвенни была ее бородатым (!) конкурентом. Заложив руки за спину, с деловым видом Замира принялась расхаживать вокруг мисс Джонс, чтобы рассмотреть ее со всех углов – очень уж привлекательных углов. Рассудив, девочка поняла и по одеянию, и по седой бороде с париком и по чудной птице, что перед ней тот веселый старичок , что улыбался с вкладышей из Шоколадных лягушек. Но Джелиза-Роза не любила этих лягушек, они всегда ускакивали от нее на шкаф, а лезть на стульчик за ними запрещала мама, рассудив, что одной разбитой вазы и двух ламп вполне достаточно. Но тот факт, что Гвеног не узнала ее наряда(!) – наряда великого Балина, это… это был настоящий удар. «Нет, думаю, Гвенни все-таки просто очень жалко тех пони, что гномам пришлось оставить одних, их же могли съесть или похитить. А Гвенни очень ревнивая, когда дело касается пони…» - так полагала малышка, но нужно же держать марку Элмиры Галч, нужно сеять в мире зло, тем более в такой чудесный день как Хэллоуин.
- Гвенничка, - улыбнувшись, протянула она, - то есть, великий Гвендальф, ты не узнал меня! Как ты мог! – драматично закатила глаза, но затем рассмеялась, - что-то ты с посохом прогадал, старикашка. Он у тебя должен быть такой, чтобы дать троллю по голове он бы и упал! – восторженно сжав кулачки, заключила она. – Хорошо, что я не надела костюм того старикашки, а то было бы нас двое… - погладила свою рыжую бороду, урча какую-то всенепременнейше гномью песенку. «Хорошо, что я не напялила костюма лимончика, как мне советовала мама» - прокралась шальная мысль. Замира тряхнула макушкой, и из ушей посыпались воображаемые кусочки зловредности, что-то не хотелось Замире выбрасывать из рукава свой последний козырь, мало ли, вдруг впереди будут маячить другие приключения, где оно пригодится?
- Экую ты штуку выдумал, Дамби, - Замира заглянула в чайник и потыкала его пальчиком в бока со всех сторон, - нет, не рассыпается, значит, хорошо. Но большого улова здесь не будет, мой седобородый друг, - серьезно покачала головой. «Аннора – Шерлок Холмс. Но с корзиночкой… Она Аннора Холмс красная?»
Услышав заветное «планы», Замира выпрямилась и кинула восторженный взор на Гвенни: вот он настоящий Гэндальф, то есть Дамблдор, что поведет ватагу гномов и одного детектива к Одинокой горе на встречу со Смогом! Оттолкнув подальше Мустик, что еще валялась на земле и порывшись в своем походном рюкзаке, Замира выудила из него самодельную карту.
- Итак, братья, мы находимся здесь, - ткнула пальчиком в центр, на точку, отдаленно напоминающую лошадку, - нам предстоит долгий путь, но мы с ним справимся. Потому, чтобы обрести наши сокровища, действительно, предлагаю сначала отправиться в «Нору», там тетя Молли даже может нас покормить своими пирогами! – пальчик переместился на рисунок пирога, а втрой рукой девочка мечтательно поводила по своему животу. – И, чтобы благополучно закончить дорогу у дяди Ксенофилуса, нам нужно несколько изменить план Гвемби! Фоссетов и Джоркинсов просто надо поменять местами. Так быстрее будет. Мы же не хотим, чтобы чай Ксенофилуса кто-то увел у нас из под носа! Отправимся же в путь? – выдохнув, подняла свой горящий взор к небесам, уже видя их шедевральную шалость – тычки в Смога!

Знаете, у каждого бывают такие миры, где он, вздохнув и приложив руку к сердцу, выдохнет: «вот он – предел мечтаний». Предел возможен, что ни говорите. Данный город оказался именно той самой сказкой для Серафима: яркие краски и огни реклам, зазывающие потенциальных клиентов и зевак взглянуть на то времяпрепровождение, что они могут предложить пресытившемуся повседневными радостями человеку. Никаких обременительных проблем, вроде «как обеспечить прочность и надежность жизни», сплошное развлечение. Целая индустрия. Таков был мир.
Но самым занимательным была не абсолютная свобода, а отсутствие людей, никаких вам «освободи лыжню, тетеря» или «не тормози», нулевая суета. Только тварей, пожиравших мозг, для полной картины не хватало, ах, постойте, и они там были. Там было все и сразу понамешано комом человеческих (или почти человеческих?) тел, не разберешь где чья нога или кто потерял эту кисть
- Товарищи, не проходите мимо, чья это кисть? – внимание разлагающихся масс привлечено.
А костюмчик на нем был даже очень ничего, по началу...
Провал в пустоту и десяток картин.
6 июля, 1:03 p.m.
Раздался тревожный звонок. Все были очень встревожены, но трубку так и не взяли – не та ситуация. Звонок оказался ни разу не тревожным, а лишь назойливым, что многократно хуже.
А все начиналось так круто...
- Вот каким надо быть дебилом, чтобы намочить этого чмыреныша, а потом еще и накормить этих уродцев после полуночи, - внезапное пробуждение вещь не из приятнейших, особенно если планы на прошлый вечер беспощадно обломал какой-то чувак, сидящий где-то там сверху и явно получающий кайф от подобных подлянок. Детки, никогда в таких случаях не прибегайте к своим «проверенным друзьям» - телеку и бутылке, порой, они могут сыграть злую шутку с вами, особенно, когда потом будет чудиться на каждом углу всякая неведомая хренотень.
Но, Сераф не был бы собою, если бы не попытался забить на все невзгоды и, накрыв голову подушкой, снова засопеть. Собственно, промычав нечленораздельно нечто вроде: «блеать, Скар, да выруби ты свою гребаную шарманку», юноша мысленно отсчитал 5 минут (с прошедшими по стандартам часов обычных 15 секундами) и все-таки поднял свое, как оказалось, еще функционирующее тело с дивана и взял злополучную трубку.
- Чесслово, вот пожалеет кто-нибудь об этом, - прошипел юноша. – Алле́? Оу, какой сюрприз, папа́. Скарлетт? Полагаю, наводит марафет, да и я сам был непрочь ублажить этого гадкого воющего джинна, сидящего в этой треклятой телефонной тру-у-убке. Ожидаемой прелестной дамы, увы, здесь не оказалось, - юноша поморщился и отхлебнул от бутылки с жидкостью сомнительного цвета, - Бог мой, а может, не по телефону? Я понимаю, что ты хочешь со мною… нет, ну зашибись, я тут за сотни километров, полагаю, а ты меня обвини… Хах, ты шутишь? – парень нервно рассмеялся, - шикарная шутка. Что? Нет, я не понял, с какого это бодуна? Фак! – отшвырнув от себя бутылку с трубкой заодно, - Вот вам и джинн… Дааа, уж, хреновенькие перспективы.
Какого хрена, реально? Разве дела так решаются вообще? А как же семейный совет и левый круглый стол. Бредово, но мы знать должны. Вот жеж шлюха!
- Ска-а-ар, Мэ-э-эт, - пытаясь придать (не безуспешно) плаксивости своему тону, заголосил Сераф, - тащите сюда свои задницы. Итак, в нашей славной семье Ланнистеров пополнения, - продолжил мрачным тоном, театрально прикрыв глаза рукой, что не мешало жевать найденную где-то тут же солонку, - наш достопочтимый прародитель(?), а, к черту, старик женится на той девке, Синди, что ли? Пакуйте чемоданы, отправка через 3 дня. Вот же ж дрянь! - весь доступный в данный момент словарный запас был перерыт, но Серафим был вполне доволен произведенным на своих слушателей эффектом, - да, а мелодию тебе не помешало бы сменить, - после недолгих размышлений доверительно сообщил он Скарлетт.

Несмотря на то, что день был уже в самом разгаре, в комнате Матиаса царил мрак. Плотные темные шторы надежно защищали его от назойливых лучей солнца, однако плотно закрытые двери не уберегли ушей старшего из тройни Ланнистер от надоедливой мелодии чьего-то мобильника. Время шло, а отвечать почему-то никто не спешил. Скудная надежда на то, что звонящий сам отвалит, тоже отчего-то не оправдалась. Ну, уж дудки, я не встану. Нехотя разлепив глаза, юноша сделал глубокий вдох. Жалкие запасы его терпения стремительно подходили к концу, телефон по-прежнему надрывался.
- Черт подери, да возьмите уже трубку кто-нибудь! - раздраженно пробурчал Ланнистер, прикрывая глаза согнутой в локте правой рукой. Еще пару мгновений телефон продолжал капать ему на нервы, будто бы дразня, а потом наконец-то затих.
- И на том спасибо, – неизвестно к кому обратился Матиас и, перевернувшись со спины на бок, продолжил дремать. Впрочем, заснуть заново он так и не успел: пару минут спустя из гостиной послышался голос Серафима, взывающий к нему и Скарлетт. Твою жж, что за долбанутое утро?! Приподнявшись на постели на локтях, Мэт потер еще сонные глаза и скользнул взглядом к электронным часам на прикроватной тумбочке. Хм, вернее, что за долбанутый день. Отбросив одеяло, он спустил ноги на пол. Серафим продолжал что-то там вещать из гостиной, но Матиас к нему не прислушивался, ибо ненавидел привычку брата перекрикиваться из разных комнат. Разве трудно дождаться пока мы придем и сказать все в лицо? - негодующе возмутился про себя Мэт, но тут его слух зацепился за слово "пополнение". На лбу юноши тут же появилась тонкая морщинка: так случалось каждый раз, когда он сильно удивлялся. Матиас уже было подумал, что какая-то из бывших его братца залетела, но тот, продолжая орать из гостиной тут же опроверг эту догадку.
- Наш папаша что, окончательно рехнулся на старости лет? - уже в полный голос проорал Мэт, покидая комнату в одних пижамных штанах. Солнечный свет, щедро заливавший гостиную, ослепил его в первый момент, и он был вынужден сощуриться, дабы привыкнуть к нему.
- Может он надрался в стельку? Ты уверен, что старикан был трезв? - преодолев расстояние от двери до дивана, Матиас бесцеремонно расселся рядом с Серафимом. - Если это правда, то от этой тетки надо избавляться. И чем скорее, тем лучше, - бросив на брата хмурый взгляд, он заметил у него бутылку. - Дай-ка мне хлебнуть, такой бред трудно воспринимать на трезвую голову.

День этот для Скарлетт начался вполне заурядно и обыденно, если не считать того, что она не выспалась и с утра пребывала в крайне дурном расположении духа. Ночью ее милые братья вздумали устроить футбольную вечеринку на двоих, и теперь каждый из них преспокойно сопел, видя десятый сон. Особенно Скарлетт возмущало то, что спали они богатырским сном, и разбудить их она при всем своем желании не могла. Пообещав себе, что как-нибудь обязательно отомстит парням, девушка взяла такси и отправилась по магазинам, а, вернувшись только к обеду с кучей покупок и изрядно похудевшим кошельком, обнаружила до сих пор спящих братьев. Третий час! Ну, сколько можно? Фиг вам теперь, а не ночные посиделки. Возмущению не было предела, и Скарлетт, нарочито шумно шурша пакетами, подошла к дивану и, нагнувшись над спящим Серафом, настойчиво начала дергать последнего:
- Ну, Сиииима! Вставай, я купила твои любимые печеньки в форме зверушек. Вставааааай!
Бесполезно. Тут глухо. Махнув рукой на это дело, Скарлетт швырнула покупки и сумочку с мобильником на стол и направилась в свою спальню, попутно отбарабанив в дверь комнаты Матиаса. Заходить к брату девушка не стала, ибо прекрасно помнила тот день, когда однажды, войдя туда без стука (что было совершенно нормальным для тройняшек), обнаружила в братской кровати свою сокурсницу из группы по испанскому. Конечно, Скарлетт ни в чем не винила брата. До тех пор, пока Карла, не дождавшись его ответного звонка, стала вести себя странно, проявляя крайне тревожные повадки маньяка-преследователя. Скарлетт даже пришлось перевестись в другую группу и сменить номер мобильного и домашнего. С тех пор блондинка предпочитает не знать, где, с кем и когда были или будут её милые братья.
Едва блондинка прикрыла за собой дверь и с предвкушением заняла свое место перед зеркалом, из гостиной послышался звонок её мобильника. В прочем, Скарлетт даже не двинулась с места, она не ждала ничьего звонка, а те, кто мог ей сейчас позвонить, не были столь важны, чтобы сию же минуту им отвечать. Но звонок оказался настойчивым и долгим. Девушка переоделась и уже было собралась идти за мобильником, как услышала, что Сераф взял трубку, а мгновениями позже стал звать сестру и брата. Скарлетт не сразу разобрала слова Серафа и вошла в гостиную, приготовившись отчитать брата за то, что пора бы уже прекратить знакомиться с девушками при помощи ее мобильника.
- Сераф, если это звонила моя инструкторша по фитнесу, и ты пригласил ее на свидание, клянусь, я… - однако грозное начало осталось незавершенным, как только девушка осознала, кто именно и с какой целью звонил. Губы Скарлетт приоткрылись, образовав идеальную «о», в глазах появились недоверие и удивление. Она взглянула на брата, ожидая хоть какие-либо знаки того, что он шутит. Но он не шутил. Папа женится? Подумать только, что за вздор! В его возрасте жениться… Да вообще, жениться!
- Это какой-то абсурд, – справившись с шоком, наконец выдохнула Скарлетт. В ее голосе слышалась скрытая истерия, и блондинка кивнула, соглашаясь с только вошедшим Мэтом. – И мы узнаем это только за три дня до свадьбы! И вообще, что это за Синди, откуда она появилась ни с того ни с сего, очередная шлюшка-золотоискательница, черт ее подери… – не прерывая поток ругательств в адрес новоиспеченной невесты отца, Скарлетт заметила бутылку, кочующую по рукам братьев, и перехватила ее, сделав пару глотков и вернув возмутившимся братьям. – Да, я согласна, нам нужно избавиться от нее… Ах, ну и гадость вы пьете! – добавила блондинка.

Все эти 19 лет, Ланнистер старшой, конечно, не был примерным папашкой. Да что уж там таить, все свои стереотипные отцовские обязанности он видел лишь в неизменном ежемесячном отстегивании денег ордам гувернанток, порхавших вокруг его «обожаемых» чад. Позже он начал откупаться просто от самих детей, напрямую. Главный его принцип в воспитании: «чем бы дитя ни тешилось», только бы под ногами не мельтешило. Серафим никогда не ждал, что ему доведется принять участие в стандартных процедурах отцов и сыновей: совместные игры в футбол и баскетбол, всякие беседы, типа как стать приличным человеком. Давайте на чистоту, да Серафу всегда было действительно наплевать на подобные знаки внимания, а их полное отсутствие не приносило ничего, кроме облегчения, но женитьба – не краткая интрижка, о таком надо оповещать заранее. Уж о таком они имели право знать.
- Не кипятись, Скарри, - юноша игриво подмигнул, - у этой вашей Анжелы тело ничего так, но фейс, - усмехнулся, - но вот Кейтлин была весьма и весьма. Но еще больше мне приятен тот факт, что ее уже давненько нет в городе.
Выслушивая вполне оправданные упреки в сторону отца сначала от Мэтта, а потом и от присоединившейся к такому празднику Скарлетт и насвистывая какую-то песню, Серафим придвинул к себе ноутбук, пытаясь припомнить имя новой пассии отца.
- Трезв он. Как стеклышко. Так что, наш пациент скорее мертв, нежели жив – влюбился старик по уши, - зло рассмеялся. – я, конечно, ждал такого хода, но лет эдак 10 назад, мужик таки, потребности. Держался, а тут какая-то баба хвостом повертела, купился, - приложившись к горлышку еще раз, парень передал пойло брату, которое в последствии пошло по кругу.
Воцарилась тишина, не типичная для подобных ситуаций. А где же битье посуды, где крики и истерики?
- Бинго, Синди Дэвис! – юноша с довольным видом великого исследователя продемонстрировал Ланнистерам фотографию этой самой «шлюшки-золотоискательницы», - ну, в некоторые кругах, даже достаточно широких, клиентку нашу посчитали бы горячей штучкой. Какое клише: 25 лет, ведущая прогноза погоды, любит животных, - выдохнул, облокотившись на спинку дивана, - да уж, информативно. Не удивлюсь, если пташка уже всем пропела про свою новую большую и обеспеченную любовь.
Действительно же, юноша совсем не знал, как необходимо реагировать на подобную ситуацию. После получения хоть какой-то информации и выяснения вполне обыденной картинки, Серафим как-то приуныл, не разомлел он от восторга и при виде этих пресловутых крекеров в виде всяких зверушек. Выловив, одного зверька, похожего на медведя он начал действовать по своему распорядку: расправляясь со зверем, отломить и проглотить сначала все лапки, а потом и голову.
- Вы тут делайте, что хотите. Вынашивайте там хоть коварные планы. А я пойду что ли развеюсь куда-нибудь чутка, - правда, чтобы покинуть сие коварное место нужно было раздобыть свой телефон, также находившийся во власти джиннов, - где же ты-ы? – начал вопрошать Серафим с интонациями бессмертной фразы Букера Ти «There we go», попутно раскидывая все, что плохо лежала, по сторонам, расчищая путь, - главное, чтобы батя никогда не мечтал о четырех сыночках и лапочке дочке, херово же будет, не правда ли?

Влюбился!? Вердикт, произнесенный сейчас Серафимом, был как серпом по очень чувствительному месту для Матиаса. Все это походило на дурной сон. Не то чтобы очень трагичный, а скорее реалистично пакостный. Подумать только, их отец втрескался в какую-то меркантильную дрянь. В том, что сия особа именно дрянь и непременно меркантильная у самого ветреного из тройняшек Ланнистер сомнений не было. Кудрявый не хотел признаваться в этом даже самому себе, но сейчас он чувствовал, будто бы их предали. Пусть старший Ланнистер никогда не проявлял особенно теплых чувств по отношению к своим детям, зато они точно знали, что он любил их мать. А что теперь? Получается, она больше не будет единственной женщиной, которой тот надел на палец обручальное кольцо. Их мать больше не идеал, не любовь всей его жизни. Теперь она просто бывшая жена, с которой Тайвен был до тех пор, пока смерть не разлучила их. Неужели отныне последняя связующая нить в ее лице порвется, и тройняшки станут для своего прародителя всего лишь безликим пунктом в статье расходов. А может он даже из этой статьи их удалит? Новая жена, новые дети, новая жизнь…
Матиас успел сделать пару жадных глотков, прежде чем цепкие пальчики сестры выхватили из его рук стеклянную емкость с высокоградусным пойлом, лишь пару мгновений назад перекочевавшую к нему от Серафа.
– Дорогуша, а понежнее нельзя!? – проводив бутылку взглядом, Мэт криво ухмыльнулся и перехватил недовольный взгляд сестры. В следующую же секунду ее губы обхватили стеклянное горлышко, и мутная жидкость внутри сосуда начала стремительно убавляться. Напиться и забыться - почему бы и нет? Похоже, в этот раз даже умница-разумница Скар была  готова признать, что не всегда проблемы следует решать на трезвую голову.
- Гадость говоришь? – смешок, в какой-то степени даже злорадный, ибо нечего из рук брата стеклотару с сомнительным содержанием выхватывать и к себе в рот тащить. - Значит сейчас это идеальное пойло, как раз под стать нашей ситуации.
В горле юноши все еще чувствовался обжигающий вкус алкоголя, а внутри разливалось хорошо знакомое тепло, сулящее в скором времени поспособствовать развязыванию языка и поднятию настроения. Впрочем, с последней задачей одной жалкой бутылке, да еще и распиваемой на троих, справиться было не под силу, ведь как бы тройняшки не храбрились сейчас, их привычный мир в каком-то смысле дал трещину. 
- Синди Девис? Просто феерически идиотское имя! - с издевкой пробурчал Мэт, пододвигаясь к ноутбуку брата, дабы разглядеть будущую мачеху во всей красе. Пока Серафим делился с ним и Скар информацией об этой пигалице, кудрявый приходил все в большее негодование от выбора их папашки.
- Интересно, скольких животных она успела отлюбить до нашего отца?  - уже вглядываясь в фотку неестественно широко улыбающейся блондинистой прошмандовки, вслух поинтересовался Матиас. К сожалению, мерзавка и в самом деле оказалась не дурна собой, но в ней не было и десяти процентов утонченности их матери. – Судя по ее внешнему виду и плотоядному взгляду, их наберется на внушительный такой зоопарк, - губы юноши брезгливо скривились. - И вот это загорелое чудо с двумя шарами для боулинга вместо груди станет миссис Ланнистер? Вы только вслушайтесь! Синди Ланнистер! - горькая усмешка. - Идеальное имя для гребанной Барби. Недовольно качнув головой, Мэт со злостью захлопнул многострадальный ноутбук. К счастью, тот был из ударопрочного материала и стойко вынес столь неуважительное отношение к своей высокотехнологичной персоне.
- Ну нахрена ему это надо? - взгляд юноши скользнул от сестры к лениво расчленявшему печенье в виде медведя брату. - Чтобы такая баба тебе дала, достаточно пары подарков от старой доброй Tiffany & Co. И все, дело в шляпе! Мысль о том, что их будущая мачеха может быть дамой с высокими моральными ценностями, казалось ему смешной и нелепой. У нее же на лице было написано, что она продается, продается и еще раз продается. Причем не скромным рукописным текстом, а огромными ярко-красными печатными буквами. Каким же надо быть ослом, чтобы этого не заметить?
Пока кудрявый сокрушался как вслух, так и про себя, Серафим решил начать действовать, вот только Мэт ожидал от него несколько иных намерений, нежели просто желания развеется.
- Прости, что напоминаю, наш многоуважаемый мишкопожератель, но у нас тут как бы проблема нарисовалась, и она как бы общая! - с раздражением откликнулся на реплику брата Мэт, попутно наблюдая за тем, как тот методично обыскивает диван.
- Херово не то слово, потому то и надо решить эту проблему как можно быстрее! От перспективы появления на свет сводных братьев и сестер, кудрявого аж передернуло. Чтобы отпрыски Синди Девис имели что-то общее с ним? Да боже упаси, уж лучше в тюрьму за преднамеренное убийство загреметь. Хотя, есть еще вариант с насильственной стерилизацией, за это и срок поменьше дадут.
- И что ты ищешь? - устав наблюдать, как Сераф обращается с вопросами непонятно к чему или кому, раздраженно обратился к горе-ищейке порядком раздраженный Матиас. Оказавшись на пути беспардонного обыскивания, он отсел чуть правее и почувствовал под своим задом что-то твердое. На проверку этим чем-то оказался мобильный телефон Серафима.
- Ооо, не его потерял? - повертев трубку в руке, кудрявый нахально улыбнулся и резво соскочив с дивана отбежал к окну. Уже оттуда он игриво подмигнул Скарлетт, мол, будь готова меня подстраховать и поймать телефон, если Сераф вздумает отобрать его силой - и вновь переключил все свое внимание на брата. В гостиной явно назревал матч по "телефонболу", что этой самой гостиной, да и не только ей, не сулило ничего хорошего.

Когда Скарлетт увидела эту «прелестницу», акулья улыбка которой теперь скалилась на тройняшек с экрана ноутбука, удивление и недоверие ее тут же сменились праведным гневом и… страхом? Девушка, перегнувшись через спинку дивана, вырвала ноутбук из рук Серафа и пробежалась глазами по информации, которую пару мгновений назад продекламировал брат. На фотографию ей был тошно смотреть, поэтому она едва не швырнула ноутбук обратно. 
– Действительно, имя идиотское, - каждую мысль об этой дряни, которая возникала у Скарлетт, метко озвучивал Мэт. Чтобы унять внезапную дрожь в руках, Скарлетт скрестила их на груди и, выпрямившись, отошла от дивана. Ей не хотелось говорить об этой Синди, не хотелось слышать о ней ничего, особенно из уст братьев. Она бы предпочла притвориться, что ничего не происходит, ничего. Позлиться с братьями, устроить истерику отцу и благополучно забыть, удалить из памяти, находясь в полной уверенности, что  завтра все будет, как всегда. – Странное чувство, – думала Скарлетт, – ты хочешь уйти, хочешь стать равнодушным, чтобы ничего не чувствовать. Но уйди она сейчас из комнаты, да или вообще – в совсем другое место, она бы все равно ощущала эту единую энергию, в которую слились их троекратные обида, злость, страх, даже беззащитность. Эти эмоции теперь следовали за ней по пятам... Но она – Ланнистер. Как и ее братья. А Ланнистеры не признают слабости и страха. В подобных чувствах Скарлетт не смела признаться даже себе и была готова поклясться, что и ее братья думают то же самое. Она никому не позволит  делать то, что бы заставило их троих думать иначе.
Чуть сдвинув изящные брови, Скарлетт вглядывалась в красивые лица братьев, и так же, не задумываясь, отмечала про себя невероятную непохожесть их характеров при всё той же невероятной внешней схожести. Иногда оба они казались ей сущими детьми, ведь любую, даже очень серьезную проблему, братья воспринимали будто не всерьез, подшучивая или же и вовсе пренебрегая её решением. Конечно, в душе Скарлетт знала, что они все понимают так, как нужно, но тогда её охватывало раздражение, и сама себе девушка напоминала отца – от такой мысли она становилась еще более неприветливой.
– Вот именно, нужно разобраться с этим, – с акцентом презрения на последнем слове поддержала старшего брата блондинка.
– И вы уже вторую неделю «чутка» развеваетесь, – зеленые глаза Скарлетт сверкнули, когда она обошла диван и встала напротив братьев с по-прежнему скрещенными руками на груди. Действительно, она была недовольно, что несколько дней кряду ей приходится слушать за завтраком мужицкие разговоры о любовных (и не только) ночных похождениях. А вот если она начнет шляться до утра? Вот кто тогда вам будет напоминать, какое сегодня число, а?
– Ну и какой прок тогда от твоих фокусов? – напустилась она на Серафа, который был увлечен поиском чего-то там и не замечал испытующего взора сестры. – Если ты предпочитаешь бурлить кровь у своих «фавориток», то я не собираюсь… Язвительную тираду нахально прервал Матиас, и между братьями завязалась шутливая перепалка. Скарлетт же закатила глаза и хотела уже осадить Мэта (у которого, к слову, детство поигрывало в одном месте довольно часто), но ее напряжение ощутимо начало спадать, что даже захотелось расправить плечи. Блондинка коснулась пальцами губ, не сдержав смешка, сейчас она испытывала искреннюю нежность к братьям, ведь только им удавалось ее рассмешить. Ее оживший взгляд встретился сначала с игриво переливающимся зеленым Матиаса, а затем с таким же зеленым, но в уже возмущенно сверкающем взоре Серафима. И тут она поняла…
– Знаете, что? Мы пойдем на эту свадьбу. – И плевать, что невеста будет рыдать.

Типичное поведение детей всех мастей – жизнь, как на поле брани. Соперничество по любому поводу: начиная со скандалов «кто взял мою большую ложку?», заканчивая перебранками «какого черта ты сломал мою койку?», что включает взаимные оскорбления, перепалки и рукоприкладства, которые приостанавливаются лишь в присутствии чутких родителей. Юных львят же никто не разнимал, да и разнимать было не к чему: все мягкие стульчики были целы, каши были нетронуты.
Серафим всегда руководствовался принципом: нелегко убить брата, если его зовут не Авель, а Гробовщик, да и, следует отметить, Андертейкер с Кейном были неплохим таг-тимом. И в списке грешков Матиаса не водилось прозвание горгульи Ирвингом, хотя, будь воля Серафа, он бы назвал своего юного желтого друга Гордоном. Из всего этого вывод напрашивался самый очевидный: поводов для борьбы с кудрявым не было абсолютно ни-ка-ких.
- Ая-яй, как не красиво, Мотя, - Сераф рванулся к брату, проводив взглядом полетевшую прямиком в руки сестры «свою частную собственность», и, смеясь, устроил ему небольшую дружескую трепку, изрядна потрепав его шевелюру.
Быть может, подобной экзекуцией парень собирался сбросить с себя гнет обрушившихся так внезапно новшеств в семье Ланнистеров. Эту девку Серафим не назвал бы даже драной псиной, не то что достойной носить звание львицы. Частично это помогло, юноша избавился от ига первых мыслей на все происходящее, но внутри остались лишь пустота и тупое безразличие.
- Короче, я понял установку, настроимся на депрессивный лад, начнем слезный потоп. Обыватели могут купиться на слезные истерики троих дебилов и раздуть из этого большую-большую и, главное, скандальную историю. Но оно вам надо? – Серафим, сладко потянувшись, вновь развалился на диване, - «решить проблему». И как? Запугаешь бабенку? Но явно ее ротик не так уж просто прикрыть, привыкла она к покровительству и защите, настучит Тайвину в два счета. И делов то? Только вот лишимся мы всех благ и жизни нашей расчудесной.
Удивленный сам, что разродился такой тирадой, Серафим с шутовскими ухватками поклонился сестре и выхватил у нее телефон. Далее, не сдерживаемый никакими обстоятельствами, он направился к двери.
- В таком случае, передавайте от меня привет, - выдержав гневный взгляд сестры, юноша широко улыбнулся и развел руками, - так и быть, придется порадовать старика на старости лет. Ну, коли проблема решена, позволите отчалить? Дайте мне хоть последний раз насладиться просмотром какого-нибудь скучного фильма в качестве свободного от женского влияния и слюнявчиков человека? Синди же будет завоевывать отца до конца, начиная с нас.
- Бывайте, - махнув на прощание рукой, Серафим удалился искать приключения на свою беззаботную пофигистичную задницу на нью-йоркских улочках.
Один день до события Х.
8 июля, 7:04 p.m.
Собираясь стать свидетелем такого по истине эпохального события, нужно быть готовым. А что показывает всю твою боевую готовность, когда главный объект – невесты, желающие заграбастать побольше нужного и не очень добра? Ответ очевиден – подарок.
Насвистывая какую-то мелодию Сераф забрел в какую-то небольшую сувенирную лавку. Нет, для моих домашних эльфов-сапожников эта миссия была бы невыполнима, - думал он, - хотя, Скарлетт собиралась заставить невесту рыдать…. Как жестоко.
Завернув два купленных сувенира, вместе составлявших весьма гармоничную картину, в яркую оберточную бумагу и водрузив сверху еще и замечательный бант аляповой расцветки, юноша с чувством выполненного долга направился восвояси – делать вид, что готовится к такому великому событию.
Торжество.
9 июля, 9:00 a.m.
Наконец, настал и этот великий день – приторная свадьба милашки Синди Дэвис. Или ее все-таки звали Сидни? Зрелище было ужасным, по такому случаю слабонервных даже не
Звали на это эпохальное событие: дух захватывало от обилия подвального шика. Золото и пошлый блеск. Не хватало лишь призрачных замков, короны и единорога, вынесшего нашу маленькую принцессу к публике. Данное лицедейство больше походило классический фарс программы «Свит сикстин» - исполнение всех мечтаний ошалелой малолетки.
В здешней фантасмагории красок, перьев, разукрашенных дам и мужчин в фраках Серафим выглядел непритязательно, демонстративно одевшись в обычные брюки и футболку с умышленно вызывающей надписью и символом своего так называемого кумира.
- Да уж, зашибенное начало дня.

Скарлетт негодовала очень по-женски: кипела внутри от ярости, сверкала своими зелеными очами и уже генерировала какие-то коварные замыслы по поводу разрешения внезапно свалившийся на их Ланнистеровские головы проблемы. Матиас старался вникать в речи сестры, хотя в данный момент его гораздо больше волновали дальнейшие действия Серафа.
- Пойдем? - на секунду Мэт потерял бдительность и заинтересованно уставился на Скар. - И ради чего? Чтобы когда священник произнесет: - "тот, кто хочет сказать что-то против этого союза пусть говорит сейчас или замолчит на всегда?" - возразить? - реплику священнослужителя кудрявый проговорил нарочито низким голосом. Увы и ах, за всей этой театральностью он совсем упустил из вида брата. Тот же не растерялся и с прытью видавшего виды регбиста кинулся к Матиасу. Мать моя, женщина, в коньках на босу ногу! - сделав маленький шажок назад, кудрявый в последний момент успел кинуть телефон Скарлетт, и уже через секунду ощутил на себе крепкие братские объятия.
- Что ты творишь? Руки прочь от моих волос! - Мэт пытался звучать возмущенно, но ему мешал смех, который предательски вырывался на волю. Когда братец наконец-таки соизволил отпустить его, кудрявый легким, почти невесомым движением провел рукой по своей шевелюре. - Засранец! - и беззлобно улыбнулся. Хорошо все-таки иметь прическу аля "вечный кипишь", ей никакие взбучки не страшны.
- Братец, не нагнетай обстановку. Тебя послушать, так нам надо покорно сложить лапки, и смирится с этой размалеванной стервой в роли нашей мачехи! - все еще находящийся возле окна Матиас одарил Серафима недовольным взглядом и саркастичной усмешкой. - Не бывать этому!
Дальнейшие слова брата понравились ему еще меньше. Что вообще за идиотское поведение? Кино, слюнявчики? Однако не вся речь Серафима оказалось бесполезным шумовым эффектом. Воздействовать через них! Ведь правда, эта дрянь наверняка попробует наладить с ними отношения, так почему бы не воспользоваться этим? Как говорится: "держи друзей близко, а врагов - еще ближе". Не стоит сходу устраивать ей разнос и презрительно шикать. Надо усыпить ее бдительность, разыграть из себя доброжелательных образцово-показательных деток, которые очень рады за папочку, а потом, когда она расслабится, нанести сокрушительный удар по ее меркантильным планам. От коварных мыслей Матиаса отвлек лишь хлопок уже закрывшийся за Серафимом входной двери. Посмотрев туда, где еще пару секунд назад стоял его непутевый брат, кудрявый негодующе мотнул головой и с некоторой злостью выпалил:
- Удачи, засранец!
Пусть удержать Серафа в номере не удалось, зато тут осталась Скарлетт. Для начала можно было и вдвоем построить стратегию плана под кодовым названием: "убирайся восвояси, сучка крашенная". А уже после, если в Серафиме наконец-таки тоже проснется желание бороться, и его ввести в курс дела.
- Ну так, что ты там придумала на счет свадьбы? - подойдя к мини-бару, Матиас взял бутылку рома и плеснул его в два стакана. Один из них он протянул Скар, а второй оставил себе. Дух пиратства им бы сейчас не помешал, а что может передать его лучше, чем ром?
9 июля. День свадьбы.
[За пару часов до торжества.]
Этим утром Матиас потратил целых пятнадцать минут на то, чтобы отработать приторно-сладкую улыбочку.
- Ах, Синди, вы так великолепно выглядите! - и губы оголяют жемчужно белые зубы. Но в глазах нет и толики восхищения, лишь презрение и брезгливость. - Чтобы эта дрянь великолепно выглядела, ей нужно бумажный пакет на голову одеть. Устав от своих актерских этюдов перед зеркалом, старший из тройни Ланнистер покинул ванную и пошел поторапливать Скарлетт. Время поджимало, и сегодня был не тот день, когда можно было позволить себе опоздать на торжество.
[Несколькими часами позже.]
Разумеется, Матиас не ождал, что вдруг случится чудо, и Синди Девис организует свою свадьбу простенько и со вкусом. Но то, что он увидел, прибыв на место проведения торжества, превзошло все, даже самые смелые его ожидания.
- Вот это да! - не без доли ехидства восхитился кудрявый, едва покинув машину. Придерживая дверь для Скарлетт, он с любопытством разглядывал все вокруг. - Теперь я знаю, на что способна безвкусная женщина, если доверить ей кредитку с неограниченным лимитом! Море золота, блеска, какие-то чудики во фраках на ходулях. Неужели даже сама Синди понимает, что вся эта свадьба один большой нелепый цирк? Подхватив выбравшуюся из автомобиля Скарлетт под руку, Мэт сделал ей комплимент по поводу ее превосходного внешнего вида и неспешно двинулся вперед. Вокруг сновали разные люди: от обслуживающего персонала, до гостей. Они быстро примелькались Мэту и вскоре слились в одну цветастую безликую массу. Благо на фоне всего этого однообразия, очень выгодно выделялся Серафим.
- Смотри-ка, наш красавец собственной персоной! - легонько пихнув локтем идущую рядом Скар, кудрявый кивнул в сторону Серафа. Сейчас он пожалел, что сам не вырядился во что-то наподобие прикида брата. Впрочем, для того чтобы втереться в доверие к Синди, нужно было прикинуться пусечкой, а значит, надеть таки треклятый фрак.
- Мой дражайший брат, судя по твоей кислой мине, ты тоже не оценил тонкого вкуса мисс Девис? - без лишних приветствий сходу решил завязать беседу Мэт, когда они со Скар оказались возле Серафима. - Как твое кино? Скучал по нам? - взглянув на Серафа, кудрявый принялся осматриваться в поисках официантов разносящих алкогольные напитки. Напиваться он не собирался, но хлебнуть хотя бы шампанского, ему сейчас было просто жизненно необходимо.

- Матиас! – подобрав подол своего дорогого выходного платья и стуча каблуком левой туфли, Скарлетт торопливо проскакала в свою спальню мимо двери ванной, попутно отстучав по ней в надежде, наконец, выкурить оттуда брата и заставить его помочь себе. – Ты не видел мою правую туфлю? И хватит уже кривляться перед зеркалом, всего два часа осталось! – суматошное и слегка маниакальное настроение, приправленное мыслями о четком плане мести и вечным ощущением, что они вот-вот опоздают, у Скарлетт было оправдано отнюдь не великодушным желанием угодить хозяйке скорого торжества. Все должно быть идеально. Идеальное преступление, вот, как это будет называться, - то и дело повторяла она брату-близнецу все эти три дня с горящим взглядом и немного странной ухмылкой, которая могла вызвать у братьев подозрение на то, что Скарлетт тронулась умом. Серафим за эти дни почти не появлялся дома, и приходил, видимо, ночью, поэтому у Скарлетт не было возможности заставить обоих братьев отправиться с ней по магазинам. Все же она была немного разозлена и собиралась дуться на братьев, что они под разными предлогами разбежались кто куда и некоторую часть плана ей пришлось выполнять самой. В прочем, эту часть плана парни бы не поняли, поэтому Скарлетт взяла всё в свои руки…
- Ах, вот ты где! - облегченно выдохнула блондинка, выбираясь из-под огромной кровати вместе с правой туфлей в руке. Теперь в зеркале в полный рост отражалась стройная девушка в чудном белом платье с твердым корсетом и мягко струящейся юбкой, и, если бы не безумное выражение лица и растрепанные золотистые волосы, можно было спокойно отправлять Скарлетт выходить замуж. Блондинка самодовольно хмыкнула и вдела правую ногу в туфлю, еще раз кинув победный взгляд на зеркало. Парни, конечно, не любят все эти дела с нарядами и прочим, но Скарлетт могла точно обещать, что своим появлением в этом одеянии запросто сотрет с лица Синди ее дурацкую улыбочку…
В тот же день спустя пару часов.
Уже подъезжая к месту проведения торжества, Скарлетт и Матиас делились догадками, какой же ужас их ждет на свадьбе, но когда машина, добравшись до пункта назначения, остановилась и перед Скарлетт открылась дверь, девушка даже и не нашлась, что сказать. Во что она превратила наше имение?! Что это?.. А это что?.. О Господи… Блондинка ухватилась за вовремя подставленную руку брата, явно стараясь справиться с внезапно подступившим предобморочным состоянием. Пожалуйста, скажите, что мы ошиблись адресом! Шофер, вы привезли нас не туда… Эти слова застряли у Скарлетт в горле, когда она, наконец, справившись с собой и перестав виснуть на Мэте, заметила все детали сего кошмара.
- Прямо страна чудес какая-то! А клоуна пригласить они, конечно, забыли, – соглашаясь с братом, фыркнула Скарлетт и вручила их приглашения незаметно подошедшему служащему, претенциозно разукрашенное лицо которого, мягко говоря, было не особенно довольным. – А, нет, не забыли…
- Смотри-ка, наш красавец собственной персоной! – ощутив легкий тычок в бок, Скарлетт посмотрела туда, куда указывал Матиас. Ну, конечно, наш блудный братец Серафим. – А предупредить о загулах никак нельзя было? – заметив сколько-то-дневную щетину на лице среднего брата, Скарлетт уперла руки в боки и грозно нахмурила брови. Нет, она никогда не привыкнет к тому, насколько отдалены от дома братья. Хотя о каком доме я думаю? Они просто не привязаны ко мне и вольны распоряжаться своей тушкой, как пожелают - веселые, довольные своей свободой. Хорошо хоть Мэту не вздумалось от меня убежать… Хм, может, и он пытался, только не получилось? – Скарлетт искоса взглянула на Матиаса, который как обычно был полон жизнерадостности и острил вовсю. Учитывая то, что блондинка эти дни изрядно досаждала кудрявому, не отставая от него ни на шаг, можно было допустить и такую версию.
– Может, тебя «заказала» одна из твоих подружек, и ты лежишь лицом вниз в какой-нибудь канаве – уже и такие мысли в голову лезли! Ах, ни капли альтруизма… - театрально коснувшись тыльной стороной ладони лба, Скарлетт поспешила закончить выяснение отношений с Серафимом и предложила братьям внедриться в зону проведения операции и начать следовать за своими объектами.
– Только не переигрывайте, притворяясь довольными гостями, а то знаю я вас, - предупредила девушка, с пристальным выражением уставившись на Матиаса, неспешно попивающего бокал шампанского, и Серафа, чей взгляд был направлен на смазливенькую подружку невесты неподалеку.

Как в и любом показушном  мероприятии, данный праздник обладал свое тематикой. Отвратительной. Нет ничего хуже, когда женщина мнит себя такой расчудесной принцесской, уподобляясь в своем рвении маленьким капризным девочкам, не затыкающимся без спасительного леденца. Серафим ненавидел такой тип женщин. И такую инфанту я буду должен звать мамой? Как бы не так. Да и ее грязным уличным и ширпотребным именем не буду «услаждать» свой слух, фу-фу. Пробираясь в толпе ряженых клоунов, уже начавших свои странные шаманские танцы, юноша печальным взглядом провожал, снующих туда-сюда с подносами шампанского, ловких официантов. Которые без видимых усилий могли устоять при всем обилии толчков, пинков и любопытных взглядов (для чистоты эксперимента Сераф и сам не раз «случайно» задевал смазливеньких юношей, тут же с тысячью извинений убегавших прочь) Они реально что ли циркачей тут приодели, чтобы они тут скакали и зрителей ублажали? Скорость, ловкость, хах. и даже не пролить ни капли драгоценного напитка здешних богов..Серафим явно надеялся повстречать нечто покрепче, нежели тутошную амброзию, бывшую, по чести, поганенько-препоганой да фонтанчики газировки.
Из такой волны уныния юношу вырвало появление брата с сестрой. Как нельзя вовремя.
- Любезнейшая сестра, драгоценнейший брат, чертовски рад вас видеть? – губы исказила самодовольная ухмылка. Играть так играть, и пусть рожей не вышел, а весь его марафет состоял в натягивании футболки и штанов, да небольшой трепки волосам. А чего еще надо, не кисейная барышня таки. – Скарлетт твое волнение за меня греет мне сердце, - с шутливой галантностью поклонился, - вот скажу прямо: на шестьдесят третьей улице наихреновейшая ночлежка, точнее пресквернейший, а общество здесь поганое, шелтер. Но средства, коими я располагал, позволили мне остаться в нем. – трагично закатил глаза. – А моими единственными спутницами в эти ночи были не чудные прелестницы, а обычные помойные крысы. Одна утащила мой бутерброд, - смахнул мнимую слезу. – Черт, такой день! Какое счастье! Я так расчувствовался. Боже мой, Скарри, вы прекрасно выглядите, но с нашей маленькой принцессой, то есть хозяйкой нынешнего торжества и, по совместительству, этого имения, - махнул рукой, этим жестом говоря, «мол, вот, устраивайтесь поудобнее в доме миссис Ланнистер №2», с голосе слышались нотки горечи и иронии, - вам ни за что не сравниться! Ее платьице все переливается на солнце. Тысячью огней, представляешь! Я вот чуть не ослеп, реально! – выдохнул, - переиграл, ага? Но ослеп я воистину, минут на 30. Где вас вообще черти носили, демоны? – звучно рассмеялся, - да плевать. Отец на нас забил, я не собираюсь пресмыкаться перед этой пигалицей. – И снова этот ненавистный, грозный взгляд. – Скарри, не зря слово «scary» переводится, как пугающий. Такое чувство, что ты – маленькая ведьмочка, желающая меня испепелить взглядом. Ладно-ладно, я буду мило улыбаться и раскланиваться. Значит, пить сегодня нельзя. Да и нечего здесь. Но я не собираюсь сидеть здесь три дня и три ночи, как задумано крестной феей этой Дэвис, завтра 10 число и, по-хорошему, мне надо будет быть в Орландо, - расплылся в самодовольной улыбке, воображая себя уже там.

Пока Скарлетт и Серафим, слава богам, не бурно, а вполне спокойно выясняли отношения, Матиас осматривался, неспешно потягивая из своего бокала шампанское. Краем уха он улавливал отрывки сказанных ими фраз, но решил пока не вмешиваться; в этом не было необходимости, ибо его вопросы итак уже озвучила Скарлетт. "А выпивка, в общем-то, не так плоха." – кудрявый воззрился на свой бокал с таким видом, будто бы по цвету и прозрачности напитка мог судить о его качестве. Разумеется, на самом деле он такими навыками не обладал, но и без них было ясно, что только что выпитое им шампанское не из дешевых. "Наша захолустная прЫнцесска явно решила не экономить на этом, прости Господи, торжестве." Мимо тройняшек продефилировала фигуристая блондинка в цветастом платье украшенном павлиньими перьями. Такой особе было бы уместнее рассекать по территории особняка Хью Хеффнера, но никак не присутствовать на свадебном торжестве. Плотоядно улыбнувшись, сия прелестница скользнула взглядом по Серафиму, а потом переключилась на Матиаса, видимо посчитав, что Сераф уже занят Скар. Мэт в ответ на это не растерялся, и, растянув губы в широкой улыбке, показательно неспешно подошел к Серафиму и чмокнул того в щеку. А  затем, посчитав, что успех операции надо еще чем-то закрепить, взял братца под руку и водрузил свою голову ему на плечо. Во взгляде старшего из тройни Ланнистер в этот момент четко читалось: обломись, стерва, я с ним! Девица скорчила недовольную мину, фыркнула что-то нецензурное и, виляя бедрами, направилась в сторону лысоватого мужика, громко оравшего на кого-то по мобильнику.
- Праааативная! – театрально махнув рукой ей вслед, выкрикнул кудрявый. – Гомофобкам не место на празднике любви, коим и является свадьба! – гордо тряхнув шевелюрой, он уставился на Серафима. – Правда, лазурный мой? Будучи закоренелым оптимистом, да и, что уж душой кривить, везунчиком, Матиас был уверен, что брат не станет играться с его кровотоком прямо здесь и сейчас, когда рядом столько свидетелей. Но перегибать палку все же не стоило, поэтому уже в следующую секунду Мэт отпустил руку брата и переключился на Скарлетт. Та в этот момент кидала на него недовольные взгляды, ведь всего пару секунд назад, она попросила их с Серафом не переигрывать.
- Ну чего вы? Да, Оскар мне пока не светит, но талант же на лицо! – при словах о лице кудрявый направил на свой фейс указательные пальцы обеих рук. "Эх, и почему гениев всегда не ценят при жизни?".  От столь пространственных размышлений на тему: непонятые гении и проблемы их популяризации в обществе, его отвлек внезапно показавшийся на горизонте отец. Он неспешно шел к зоне основной дислокации гостей, читай к зоне со шведским столом, видимо желая поприветствовать их и выразить благодарность за то, что они пришли на торжество.
- Так, дорогие мои, кажется, у меня начались галлюцинации, - глаза Матиаса на мгновение расширились, а губы исказила ехидная усмешка. Кивнув в сторону старшего Ланнистера, он продолжил. – Вы тоже видите нашего папашку в золотистом фраке? Золотистом, мать его, фраке! Он кто? Долбаный царь Медей? – в Матиасе сейчас взыграло искреннее негодование. Выходит, они недооценили степень влияния этой блондинистой стервы Синди на своего прородителя. Чтобы Тайвин и добровольно вырядился в такое? Да чем она его шантажирует!? Видео, где он придается грешной любви с каким-нибудь парнокопытным? Другого объяснения увиденному кудрявый найти не мог, как ни старался. Конечно, говорят, что любовь отупляет, но не настолько же! Золотой фрак! Золотой!
- Знаете, я удивлен, что у него на голове нет еще и золотой короны, щедро украшенной бриллиантами. Гулять - так гулять! После того, как ты напялил золотой фрак, тебе терять уже нечего. Ведь чувство стиля, рассудок и, прости меня Скарлетт, яйца, ты после такого поступка очевидно итак уже потерял. Тройняшкам было бы не плохо пока притаиться, отойти в малолюдное место, дабы их присутствие до нужного момента осталось для Тайвина в тайне. Но Матиас замер на месте как вкопанный не в силах оторвать взгляда от столь абсурдного зрелища. Кто же эта Синди такая? Ведьма? Специалистка по нейролингвистическому программированию? А может и вовсе мутант-телепат способный управлять другими, будто кукловод своими марионетками?

Чертовски неудачный день! Безбожно неудачный день! Бой с очередным тюфяком, поладившимся некогда забредать каждый вечер в эту пиццерию и с вызывающим причмокиванием производить ревизию «филейных частей» официанток, основная часть лишь возмущенно повизгивала да смущенно хихикала, но не Эбони – да за такое, да и по рукам мало! От того и Маркус теперь вечно стоял, облокотясь на стену и сложив руки на груди, и призрачным наблюдателем хмуро следил за каждым шагом девушки, ища очередные следы «буйств и прочего непотребного и непростительного поведения» Никки. Но, горюшка хлебнув, она начала хоть как-то, но следить за своим языком да руками. Затем шли какие-то проблемы на кухне, в кои она не вдавалась; ее дело малое – обслужить да взять плату.
Но теперь все это осталось позади, и девушка уже стаскивала через голову надоевший за день фартук и отправляла его уже к валявшейся на скамейке фирменной кепке, оба эти предмета гардероба давили на каждого сотрудника морально своим адским трендовым тоном «вырви глаз своей зеленкой». Правда, были и моральные извращенцы, зарывавшиеся, пожалуй, даже мордой лица в эти тряпицы. Все-таки несколько комплектов формы куда-то пропали явно неспроста….
Вернемся же к Эбони, выполнившей свой долг перед собой и птребителями и готовившейся покинуть это злачное место.
- Ах, Эбони-и-и. – Раздался где-то над ухом протяжный, пищащий на высших частотах голос, от которого лишь тот, кому медведь наступил пять сотен раз, не поморщится, - это просто шикарно, что я тебя еще застала здесь! – слегка запыхавшись, радостным щебетом огласила округу белокурая Мария, коллега Эбони «по цеху». Уже одно ее появления не предвещало ничего хорошего. – Слу-у-у-ушай, можешь меня выручить, а? Не в службу, а в дружбу! Ну, дорога-а-ая! – молила она, гадко протягивая каждую гласную, будто пытаясь вырвать ее с проросшим глубоко вниз почвы корнем, и при этом пританцовывая на месте.
- Я-я, - только раскрыла рот Никки, чтобы дать отворот-поворот всем этим надеждам на помощь. Девушка прекрасно понимала, что блондинка хочет своим «не в дружбу, а в службу» покуситься на свободный вечер. Весь чудесный вечер попадал под огонь. Некогда чудесный. Однако ее бессовестно оборвали, даже не дав построить своей блестящей защиты:
- Да! Я знала, что ты согласишься, - разомлев от восторга, воскликнула Мария и уж предприняла рисковую попытку чмокнуть в щеку Никки, кою та тут же предотвратила, грубо оттолкнув от себя официантку. – Тогда я должна буду! – продолжила она, будто и не заметив никакой агрессии в свою сторону, - С Маркусом я уже все уладила. Как же я тебя люблю-то! Чао! – И упорхнула прочь из заведения.
- Урегулировала она там все, понимаешь ли, - угрюмо пробубнила Эбони, кидая свою уже собранную сумку в какой-то шкаф, явно не предназначенный для хранения личных вещей, но лишь таким образом подло эксплуатировавшийся сотрудниками. – Ладно. Дежурство, так дежурство.
Дождавшись с книгой в руках и наушниками в ушах, пока запоздалые посетители доедят свои порции и покинут сию обитель набивания желудков поганенькой пищей, девушка теперь занялась приведением помещения в божеский вид. Стулья все были перевернуты, пол подметен и подходил самый ответственный момент(!) – игрища со шваброй, то бишь пытки полов через их помывку.
Вооружившись этим хитрым механизмом и тряпкой, Эбони уж было приступила к работе, как прозвенел злосчастный колокольчик на двери, столь любимый всеми: и старыми и молодыми, но ненавистный работникам, и вошел какой-то мужчина.
- Простите, но мы уже закрыты, - мрачно произнесла Никки, глядя исподлобья на испорченные мужскими ботинками результаты своего труда, и ткнула пальцем на красную табличку с надписью "Closed". Но товарищу явно было наплевать на слова девушки, и он прямым ходом направился к столику.
Вот же хамство.
- Мужчина, вы понимаете?.. - тряхнула от негодования головой, - Теодор! - только и оставалось, что позвать юношу.
А черт его знает, что делать. Может, хоть он знает. Черт-черт-черт, меня только взяли назад, теперь и этот чудь приплелся, ну и чего ему было не пройти на пару улочек дальше, там и стряпня гораздо лучше будет нашей баланды.

Грифель карандаша плавно скользил по белоснежному листу бумаги. Контуры, линии, черточки – объединяясь, все это складывалось в цельную картинку. В данном случае в весьма комичную, призванную высмеять самого ненавистного неприятеля, коим в жизни Теодора на сегодняшний день являлся его непосредственный начальник – хозяин пиццерии, в которой Хьюз проработал уже не один месяц. А ведь в телевизионной рекламе, что так часто крутили в утренних и дневных эфирах, этот пузатый усач по фамилии Бертраччи представал перед зрителями этаким добряком, который обожает каждую букашку-таракашку на нашей грешной Земле. Как бы ни так! Стоит лишь раз увидеть, с каким остервенением сей макаронник ошпаривает кипятком имевших несчастье попасться в расставленные на кухне ловушки мышей, чтобы раз и навсегда разувериться в его гуманности. К слову, работников своего заведения сеньор Бертраччи любил не многим больше, чем несчастных грызунов. И те, в общем-то, отвечали ему полной и безоговорочной взаимностью.   
- Нарисовать тройной подбородок или двойной? – всматриваясь в пока еще незаконченный набросок, Тео задумчиво почесал карандашом за ухом и зевнул. Впрочем, вспомнив о том, что приблизительно неделю назад шефа заинтересовала реклама некоего новомодного пояса для похудения, он ехидно ухмыльнулся и все же нарисовал тройной. – Будешь знать, как братьев наших меньших, да и просто братьев, обижать, бочонок с тестом! Закончив с подбородками, Хьюз принялся рисовать мышей, которые подвесили толстяка над кастрюлей с кипятком и вот-вот должны были обрезать веревку. Увлекшись своим, так сказать, творчеством, Теодор полностью абстрагировался от окружающего мира и совсем забыл, что ему еще предстояло сложить заготовки для коробок под пиццу, собственно, в сами коробки. В столь поздний час на кухне кроме него никого уже не было, а в зале для посетителей находилась лишь его единственная и неповторимая Эбони, которая даже если и устроит Тео взбучку за безделье, то сдавать шефу или главному менеджеру точно не станет. Посему, Хьюз позволил себе расслабиться и вместо работы заняться любимым делом. Наработаться он еще успеет, а вот времени на рисование ему в последние дни катастрофически не хватало, так стоило ли упускать столь удачно подвернувшийся шанс? Разумеется, нет.
Стрелка часов уже перевалила за цифру одиннадцать, что означало конец рабочего дня. Однако Тео был готов поклясться, что только что услышал звук колокольчика висящего над входной дверью у главного входа. Впрочем, он не придал этому особого значения, полагая, что это Эбони просто вышла мусор вынести или свежим воздухом подышать. Он знал, что иногда она любит подолгу стоять, будто столб, и таращиться на ночное небо, думая о чем-то своем. И даже то, что сегодняшняя погода явно не располагала к подобному романтично-филосовскому времяпрепровождению, Теодора не смутило. Как - никак, мисс Мондо трудностей не боялась. Она вообще относилась к числу тех женщин, что если нужно будет и коня на ходу остановят, и в горящую избу войдут, и мужика своего, коли потребуется, оттуда на руках вынесут. В общем, Эбони не была неженкой от слова «совсем», чем жутко умиляла Хьюза.
Между тем, в зале явно что-то происходило. Тео отложил карандаш в сторону и начал прислушиваться. Поначалу он услышал лишь голос Вишенки, которая пыталась кому-то втолковать, что они уже закрыты. Судя по всему, посетитель попался не из понятливых.
- Теодор!
«Святые ежики! И кого это, интересно, приспичило в такой час пожрать пиццу? Про доставку на дом этот чувак не слышал что ли?»
- Иду! – как можно более низким и грубым голосом постарался откликнуться Хьюз, с целью заочно навести страху на незваного гостя. Поднявшись со стула, он на всякий случай прихватил с собой спрятанную за большим холодильником бейсбольную биту, которая хранилась там для встречи именно с такими непонятливыми клиентами, и направился в зал.
- Уважаемый, - кивнув Эбони, мол, расслабься, женщина, теперь я им займусь, Тео направился к столику, облюбованному незнакомцем, - Вы что, не расслышали, что вам девушка сказала? Мы уже закрыты, приходите завтра. – Хьюз старался быть вежливым, но вместе с тем не лебезить перед нахалом. Пусть тот почувствует, что в случае отказа от сотрудничества, его вытурят отсюда силой. Мужик же отчего-то и на его слова не отреагировал, с беспристрастным видом принявшись изучать заламинированное в пластик меню. «Господи, за какие грехи этот чудила на букву «м» свалился на наши многострадальные головы?» - мысленно пробубнил Теодор, закатив глаза. Его вдруг начала одолевать сильная, доселе практически неведомая ярость по отношению к нежелающему уходить субъекту. Впрочем, нет, он уже испытывал ее пару раз в прошлом. Испытывал тогда, когда с ним происходило это… «Нет, только не сейчас!» - взмолился Хьюз, сам понимая, что это ему ничуть не поможет. Но что тогда делать? Он уже начал ощущать, что его тело меняется. Первым делом, как бывало каждый раз до этого, метаморфозам подверглись глаза. Зрение вдруг обострилось. Да что там зрение. Поймав свое отражение в зеркале на дальней стене, Тео с удивлением обнаружил, что теперь его радужная оболочка стала не карего, как обычно, а золотисто-желтого цвета. «Этот тип, он один из этих….» По спине мулата пробежал холодок. Неужели он пришел сюда за ним? Знает ли он, что Хьюз представляет собой на самом деле? А может это просто случайность?
«Эбони, нельзя чтобы она….» - отбросив биту в ее сторону, Хьюз в приказном тоне гаркнул, - Хватай ее и беги отсюда, убирайся! В следующее мгновение его тело пронзило острая боль, и он сначала согнулся в три погибели, а затем и вовсе рухнул на колени, обхватив голову обеими руками. – Не задавай вопросов, просто сделай так, как я говорю! - говорить было трудно, голос изменился, срываясь на рык.
«Только бы послушалась, только бы успела уйти до моего обращения!» Последним, что Теодор запомнил, прежде чем потерял контроль, было чувство страха. Страха за Эбони и за то, что он успеет натворить в этом своем «чудовищном» состоянии. «Я ведь никогда себе не прощу, если…» А дальше для него все отошло на второй план, кроме названного гостя, коего ему невыносимо захотелось разодрать в клочья прямо здесь и сейчас. В конце концов, у того был шанс уйти по-хорошему. Зря он им не воспользовался, очень зря.

На принадлежавший Эбони сигнал «S.O.S» назойливый субъект, рисковавший тотчас познакомиться поближе с прекрасной шваброй, в нетерпении мерно отстукивающей своей ручкой стараниями заведенной Никки дробь о ближайшую стенку, все-таки отреагировал. Вот только реакция эта заставила девушку начать гневно сжимать и разжимать от ищущего выход наружунегодования кулаки: гражданин, удостоенный уже премии «наглец года», одарил Мондо взглядом из коллекции пофигистинчая-флегматичность осень-зима 2010 года да хмыкнул, получая какое-то странное удовлетворение от происходящего, как отметила про себя Эбони.
- И что, теперь в гляделки играть будем, мистер, ага? – процедила сквозь зубы, с ехидной усмешкой сделав реверанс и затем облокотившись одной рукой на стойку и пристально, без всякого стеснения рассматривая посетителя. «Ну, мужик, как мужик. Откуда такая наглость только берется-то, а? Такое даже на морде лица не написано», - мы закрыты и совсем не рады звону этих чертовых колокольчиков, - снова четко повторила она, акцентируя ударение на словах «закрыты» и «не рады», - если у вас ночной рандеву с мистером Бертруччо, то есть Бертраччи, то ничего не выйдет «видала, ходят к нему часто типы подозрительные», то он прибудет лишь завтра утром, а то и вообще в конце столетия. Не реагируя на девушку, отчего-то горячо желавшую спровоцировать незнакомца на агрессию, серый пиджак снова уставился в разноцветную пластинку меню.
- Да неужели Вы решили нас почтить своим присутствием, наконец-то, - оставив в покое мужчину, резко встретила она Теодора. Переводя взгляд с шоколадки на посетителя, Эбони, бросив на пол швабру – неудобное подспорье в таком деле и слегка наклонившись вперед, сплела пальцы, поставила руки на стол и оперлась на них подбородком и с кислой миной стала наблюдать за разворачивающейся картиной, досадуя, что ничего «на погрызть», обычно стимулирующего интерес у масс к происходящему на экранах кинотеатров, под рукой не оказалось.
- Ну и чего ты с ним любезничаешь? – суфлировала девушка, желая заставить события этого сериала развиваться в более стремительном темпе, - не понял по-людски: цивилизованно да по-хорошему, значит, надо на языке, понятном во всем чертовом мире, - окинула пришельца красноречивым взглядом, насупилась, - для тех, у кого соображалка не шарит: сыграем в занятную игру - в импровизированных вышибал пиццерийного разлива. «И почему я только не пошла работать барменом в ккой-нибудь клуб?» За шкирку этого у… господина и отсюда выкинуть на…, э, проводить по красной дорожке, - девушка несколько раз, замечая грубость в первоначально сформулированных оборотах, и повела плечами, попутно вглядываясь в углы помещения. «А черт их знает, этих двух пройдох – Маркуса и Бертруччо, Бертраччи, черт, мало ли, вдруг им удовольствие странное доставляет следить за клиентами; а мне за такие слова еще и нагоняй будет».
- Твою мать, план Барбаросса! – огласило пиццерию беспардонное ругательство, раздавшееся после глухого болезненного удара биты о колено девушки, а затем и короткой дроби по полу. Морщась от боли и водя повреждено ногой Мондо таки соизволила вернуться к своим овцебаранам, выражая полнейший протест на приказ покинуть место, - это еще с каких же щей?
- Ч-что случилась?! – полная беспокойства метнулась к Теодору, но остановилась, как вкопанная, заметив странные изменения в друге: никакой мягкости в глазах и всем облике, а лишь одни ненависть и жестокость, всецело направленные на несостоявшегося клиента, – что, что это за чертовщина? – правильно говорят, любопытство кошку сгубило. Говорят, женщина – страшно любопытное существо, а если эта пытливая тварь еще и с журналистикой связана – быть беде.
Видя, что это странное, иное «существо», этот современный жестокий Синий Борода, скрывавший ужасные тайны за дверцей маленькой каморки, направился к мужчине, начавшему испытывать какой-то дискомфорт, девушка рванула с места и, зажмурив глаза, нанесла Теодору удар. «Как учил отец – не задумываясь о последствиях, как в последний раз». И, отбросив биту, от потрясения бессильно опустилась на колени, закрыв лицо руками и не ознакомившись с нынешним положением дел.
Любопытство сгубило кошку. А еще и невнимательность, неосторожность, халатность, рассеянность и неосмотрительность.

- Твою мать, план Барбаросса!
«Тоже мне, нашла время умничать! » - даже в такой ситуации и с помутненным сознанием Тео не смог удержаться от ворчливого комментария. Нет, ну что за странный народ эти женщины? Ясно же сказал, четко, мол, вали отсюда, дорогая моя, но нет! «Ну почему ей всегда надо перечить? Не девушка, а осел какой-то, ей богу!» 
- это еще с каких же щей?
Ответом на этот вопрос послужил лишь яростный взгляд уже нечеловеческих глаз. «Какого дьявола ты никогда не слушаешь меня, занудище?!» Несколько обидная кличка отдалась в душе Хьюза тянущим теплом, сумевшим прорваться сквозь растущую волну злости и жажды крови. Эбони еще что-то говорила, но он не расслышал. В какой-то момент Тео будто бы перестал ее понимать. С губ девушки слетали звуки, которые больше не складывались дня него в слова, а слова больше не складывались в предложения. Способность мулата понимать человеческую речь сильно притупилась и практически пропала, зато его инстинкты, напротив, сильно обострились, дружным хором сигнализируя о том, что ему грозит опасность. Однако то ли сказывался недостаток опыта, то ли человеческая сущность, которая отчаянно не желала причинять дорогому для Носителя человеку вред. Как бы там ни было, Хьюз не успел среагировать, когда Мондо ринулась ему на встречу с битой наперевес. А может, просто не захотел...
- Рарррррррррррррррррр. - Раскатистый звериный вопль последовал сразу же, едва любимое оружие всех гопников с ускорением опустилось на Тео. Ярость захлестнула сознание мулата подобно цунами, обрушившемуся на берег и смыло все на своем пути, в том числе и остатки его человечности. Хьюза здесь больше не было, было лишь чудовище желающее отомстить. Кинувшись на Вишенку, которая обессилено опустилась на колени всего в нескольких метрах от него, Носитель отшвырнул ее в дальний конец зала, да с такой легкостью, будто бы это была не живая девушка, а всего лишь легкая тряпичная кукла. Химера не собиралась сразу же убивать свою добычу, ей хотелось с ней поиграться. Впрочем, зачем чудовищу простая смертная, когда рядом есть игрушка гораздо интереснее - Хранитель. Наглый посетитель к этому моменту наконец-то скинул маску своей невозмутимости. Он отчаянно пытался продолжать держаться в стиле: «Я - Дартаньян, а вы все - пидорасы», но чудовище учуяло, что от него смердит страхом. Рывок, удар, хруст…кажется, костей Хранителя, а может быть и нет. Борьба, затем вспышка боли, - чудовище начало ослабевать, - звук колокольчиков над входной дверью, кафельный пол, темнота.
Очнувшись, Хьюз ощутил боль по всему телу. Ему казалось, что болит все и сразу. В памяти неохотно всплывали картинки событий предшествующих его пробуждению. «Странный сон» - подумал, было, Тео, пока не взглянул на свои руки. На них была кровь, еще не запекшаяся, но уже и не теплая. «Это моя?» Мулат замер на пару секунд, пытаясь разобраться в своих ощущениях. У него ломило мышцы, ныли кости, но сквозных ран, вроде как, не было.
- Боже, Эбони! – испуганно выкрикнул Хьюз, как только заметил девушку лежащую без сознания возле противоположной стены. Через пару секунд он уже был рядом с ней. Опустившись на колени, Тео приподнял пострадавшую даму сердца и попытался привести ее в чувства.
- Девочка моя, очнись. Слышишь меня? – сердце мулата бешено стучало, руки ощутимо тряслись. Руки испачканные в крови. Не в его крови.

Имя и фамилия:
Chris Ollie Hirsch | Крис Олли Гирш
Возможно, по великому замыслу Крис должно было разворачиваться в Кристоф, Кристиан или Клистофер, а Олли – в Оливер, но в паспорте, свидетельстве о рождении в графе имени значится именно эта формулировка.
Прозвища:
Синебот (это как Нуб Сайбот, только Синебот, да и выпить Крис не дурак); Комбо (Крис слишком часто употребляет это слово, от того его и товарищи стали так кликать); Кристоф фон Гирштейн (самолично именует себя так в известные моменты, чтобы произвести впечатление).

Возраст: 25 лет
Дата рождения: 21.01.88
Рост: 182 см
Вес: 79 кг
Особые приметы: темные мешки под глазами от недосыпа и, по большей части, употребления наркотиков, слегка пожелтевшие от курения зубы; достаточно приметная и запоминающаяся физиономия. На задней стороне шеи имеет татуировка – изображение 10 карты старших арканов колоды таро – Фортуны. http://www.innerlightsociety.org/astral … ortune.jpg
Примечателен и стиль молодого человека, а точнее – полное его отсутствие. Внешний вид Криса зависит исключительно от жизненного этапа и настроения: промотавшись полгода в амплуа гота во всеми присущими этому течению атрибутами (то есть полный набор в черном тоне: волосы, лак, плащ и неизменные Камелоты), он запросто может начать играть роль денди, являясь в мире лишь при наряде (изысканному костюм, наутюженный, накрахмаленный), а то и сбреет свои волосы и натянет на себя наряд, присущий скинам (несравненные Мартенсы, приправленные подвернутыми джинсами levis 501, клетчатыми рубашками и подтяжками). Крис, подверженный своим порывам и симпатиям, постоянно переходит от крайности к крайности, хотя часто он придерживается и распространенного ныне кэжуала.
Имя знаменитости: Harry McVeigh

Место рождения: Лапстон, Автстралия
Родственники: Ричард Гирш (отец), Наоми Гирш (мать), Роземари Гирш (младшая сестра), Кейтилин Гирш (старшая сестра). Эмили Уоррен (бабушка), Султан (бабушкин кот перс).
Род деятельности: Крис находится на иждивении государства, получая ежемесячно пособие по безработице. Также, время от времени, он промышляет и небольшими кражами.
Биография:
Малыш Олли
Так бывает, что изначально жизнь не залаживается, рождаешься ты там или просто не в то время. Так вышло и у Криса. В ту пору Ричард – человек волевой, но чрезвычайно упрямый, жестокий, думающий лишь о собственной выгоде и нескончаемой прибыли – и его жена Наоми – женщина, во всех смыслах подходящая супругу: такая же прямолинейная и черствая – задумали большое предприятие. Они решили открыть небольшую гостиницу, которая больше походила на жалкую ночлежку со столовой. Но, что удивительно, дела их долгое время шли в гору. Наоми была настоящей наседкой, она ни на минуту не отходила от своего маленького сокровища – Кейтилин. Крис родился у этой счастливой пары, правда, дела уже полгода как дышали чуть ли не на ладан. Родители ждали чудесного ангелочка в оборочках, а получили маленький сморщенный комок нервных криков. Наоми сразу невзлюбила сына. А через год родилась Роземари – тот самый ангелочек номер два. Мать окружала любовью и лаской своих дочерей, отвергая в этом своего сына, напротив, ворчливо поминаю о нем словами: «Да когда уже этот маленький ублюдок заткнутся. Ричард, поди к нему!».
Имя-огрызок, доставшееся мальчику, сыграло свою роль и в отношениях с отцом. Ричард хотел, чтобы его сына звали Томмо, в честь его отца. Но мальчик носил имя Крис Олли Гирш. Что Крис, что Олли – какая несуразица. Отец мало уделял времени сыну, часто бивал. Не сдерживаемый семьей, мальчик проводил много времени на улице. Все, что он имел – это: улицу, которую нужно было пересекать бегом каждый день, смеясь над проезжающими водителями; канава, которую следовало проверять на наличие новой живности да и вообще полезных вещей, которые можно там найти; старый заброшенный дом, в котором уж точно есть клад – просто нужно облазить все щели; он всегда был в компании таких же мальчишек, бегающих без рубашек и натянувших старые отцовские брюки, спускающиеся ниже пят. Он обращался к каждому на «ты», бранился, знался со всякими встречными, бездельничал. Когда ему надоедало слоняться по улице, он, со словами «Пойду-ка проведаю, как там моя матушка», отправлялся домой.
А дома дела шли все хуже и хуже. Наоми частенько бивала сына, мальчик начал ее бояться. Отцу надоело постоянное шатанье туда-сюда, потмоу он отправил сына в Сидней, к своей матери.
Малыш Комбо
После переезда к бабушке жизнь Криса качественно изменилась: тут и стол ломится от еды, сестра-задира перестает отбирать у тебя лучшие куски, а то, что ты есть не хочешь, можно отдать Султану. Сказка, а не жизнь. Правда, своим привычкам Крис не изменил: он часто слонялся по улице. Если в деревне большинство его товарищей находилось в похожей ситуации или около того, то здесь он ввязался в, так называемую, плохую компанию. Если раньше воровство было редкостью, то теперь случаи участились. Пару раз его ловили при кражах в магазинах, но отпускали под «честное слово», потом ему показали, как прекрасна стезя вора-домушника. Юноша втянулся. Более того, такая жизнь ему нравилась. Пускай его называли одним из отбросов, считали темным ночным жителем, а бабушка смотрела с осуждением. В эту пору он пристрастился и к наркотикам. Он уже не помнит, ни о чем думал в тот момент, ни того, что ощущал. Но главное – это было мега круто, и все.
В эту пору Молодой человек активно познавал мир, проигрывал и что-то выигрывал для своего жизненного опыта. Он часто слонялся по городу, ночевал под открытым небом, дрался и делал все, чтобы сломать свою жизнь до конца – и делал он все это играючи.
Крис Олли Гирш
Через какое-то время бабушка сообщила внуку, что больше не будет мириться с его образом жизни. Она дала ему некоторую сумму, чтобы юноша смог устроить свою жизнь на первое время, и наказала: «перестань быть дураком и иди работать». И Крис прислушался. К слову, несмотря на то, что в школе прежде он появлялся не чаще раз пяти-шести в неделю, он все также числился за средней школой Лапстона, поскольку школе нужно было финансирование, а деньги приносил каждый числящийся в учебном заведении ученик. Таким образом, он получил аттестат о среднем образовании со сплошными тройками. Это было уже что-то, можно было искать работу. Так. Крис был и несостоявшейся моделью, и неудавшимся спортсменом, заработал пару «фонарей» на должности продавца в продуктовом магазине, пытался разносить листовки, в итоге бросая их в мусорную корзину и неся за это штрафные санкции, развозил остывшую пиццу и занимался бог весть знает, чем и как. А потом он решил, чего терять-то, и на собеседованиях неизменно подтверждал, что он почти наркоман, табако- и алкогольнозависимый бездельник, но пытается исправиться, честно-честно. Потенциальные работодатели только сдержанно улыбались и прощались, обещая обязательно перезвонить.
Так, Крис начал каждый месяц стабильно зарабатывать пособие по безработице. Часть уходила на плату за съемную квартиру. Больше похожую на конуру, другая часть на сигареты/алкоголь/наркотики, а третья – на всякие необходимые вещи. Но он не врал, он действительно пытался как-то измениться: он сократил потребление табачной продукции до 9 сигарет в день; каждый день он обещает себе завязать с наркотиками, хотя день на 3-4 срывается, но потом начинает все заново. Только с бездельем он своим ничего не делает, и с алкоголем тоже, - с ними у него чистая взаимная любовь.

Характер: Первое, что бросается при знакомстве с этим типом, - то, что он уже движется по направлению к вам, что-то болтает и активно при этом жестикулирует руками. Язык, как помело, - вот первая формула, которой можно охарактеризовать Криса. При чем говорит он по делу и без, не разбирая подходящий ли случай, или стоило бы прикусить язык и опустить голову. Пустозвон: говорит обо всем, что видел, видит или планирует увидеть; пытается расписать вся живыми красками, философствуя попусту, хотя не всегда сам соображает, о чем он, собственно, речь-то завел. Несмотря на его 25 лет, в нем сохранились именно те цветущие детские наивность, простота, непосредственность и жизнерадостность. Парень проще не то что пяти копеек, но и ломаного гроша. Сколь бы он ни пытался хитрить или увиливать – все отражается на его лице, а то он просто прыснул бы со смеху и продолжил бы заливаться еще минут пять. Надежным его можно назвать с большой натяжкой: он, конечно, рад-радешенек оказать помощь ближнему, оказавшемуся в беде, но крокодила, например, он начал бы побеждать какой-нибудь дурной шуткой. Потому следует сначала хорошенько подумать, стоит ли полагаться на такого сомнительного типа. Секреты ему тоже лучше не доверять, язык без костей до Рима доведет и секреты все выдаст без лишних проблем, а Крис даже и не заметит. Пожалуй, одно качество отвечает за все остальные. Распространяя свое влияние, - это сосредоточение в молодом человеке бурной гаммы одних лишь положительных эмоций. Его размах эмоций переходит от высокой патетики до чистого фарса. Он подвержен неожиданным и неуместным всплескам веселости: ни с того, ни с сего может разразиться безудержным хохотом, не имеющим никакой логической причины.  Да что там, ему чуждо понятие какой бы то ни было логики, разве что женской. Крис чрезвычайно влюбчив. Если человека любить нельзя, он обязательно попытается стать ему другом. Вообще, весь мир – это друзья и товарищи Криса. Даже тот парень, что избил его на прошлой неделе – его Крис тоже считает своим закадычным другом, а после завтра они пропустят по кружечке пива в баре. Крис легко и охотно идет на контакт, запросто находит общий язык. Если кто решит начать его игнорировать, то, засыпанный вопросами, он пожалеет о своем решении. Он фактически вырос на улице, потому частенько бывает излишне фамильярен, груб, насмешлив, язвителен и саркастичен, но эти качества ни в коем случае не несут в себе негативной окраски, они, скорее, направлены на поддержание общей позитивной атмосферы. Также неудачи – вторая,  третья и пятая профессии Криса. При выполнении дела удариться головой о раскрытую форточку – пожалуйста, поскользнуться на небольшом мокром пятне – как два пальца об асфальт, разбить зеркало – уже спешу. Ко всем своим неудачам молодой человек за годы уже привык, принимая их лишь пожимая плечами, все-таки дело житейское, а Крис фаталист и верит, что в любом случае, значит, небу было так нужно и чему быть, тому не миновать.
Предпочтения:
Крис не любит застой и уныние, напротив, он ратует за бурное проявление эмоций (как своих собственных, так и окружающих). Любит открытые улыбки и когда его целуют в макушку. Любит чувство эйфории, легкости и свободы после приема наркотиков; галлюцинации. Вообще, принятие разных веществ и таблеток разной степени запрещенности, молодого человека весьма и весьма привлекает. Но в то же время считает дурным тоном ходить день за днем убитым в хлам. Не дурак выпить и даже изредка напиться. Любит, раскинувшись на земле, смотреть в ночное небо и думать, например, что сомбреро и маракасы было бы ему к лицу. Не терпит вкуса белого шоколада, аллергия на цитрусовые и горчицу. Во внешнем виде любит доходить до крайности: смешение стилей и противоречий. Из музыкальных предпочтений пальму первенства занимаютмузыка 80-х (без разбору), регги и британский альтернативный рок; но петь в караоке он будет абсолютно все. Может отказать себе в еде, но будет посещать театр и кинотеатры (хотя это больше от сложившейся привычки, нежели какого-то душевного расположения); любит валяться дома, плевать в потолок и смотреть телек или играть в видео-игры. Из всей киноиндустрии особенно выделяет криминальные драмы всех сортов. Обожает бабушкину стряпню и ее же кота Султана, подстриженного под пуделя. Часто играет в домино или лото с бабушкой. Предпочитает темное время суток; из дома выбирается, исключая какие-то особые случаи, не раньше 6 вечера. Крису нравятся большие красочные книги; сколь увлекательным и интересным не был бы сюжет, без иллюстраций книгу бы он даже не открыл.
Привычки: Самых своих близких друзей и приятелей Крис приветствует ни чуть не крепкими и не мужественными объятиями (особенно Локи). Спит исключительно на полу, не чурается и скамейки или холодной сырой земли.  Часто произносит слово «комбо». На завтрак на столе неизменно – тарелка с овсянкой и стакан апельсинового соку (если нет денег или времени, процесс поглощения сих блюд происходит мысленно). При решении какой-то сложной жизненной задачи или просто в моменты задумчивости непроизвольно запускает пятерню в волосы; при наличии длинных прядей – делает себе «усы». От волнения грызет ногти, заусенцы, внутреннюю сторону щек. Считает это большим пороком, потому, если замечает за собой сии проступки, кладет монету в копилку. Собирает фантики от конфет, обертки от шоколада и мороженого (в его коллекции уже 675 экспонатов). Поскольку Крис фаталист, он подчиняет свою жизнь монетке и игральным кубикам (варианты могут идти от «да» и «нет», до листка с 6 вариантами действий, выполнение которых стимулирует выпадение определенной грани кубика). По инерции часто опускает руку в карман, чтобы проверить, на месте ли его старый дайс. В общении часто оказывает физическое воздействие на собеседника (начиная от постукиваний по столу, заканчивая тормошением товарища за плечи и постукиванием оного по лбу). Частенько берет то. Что плохо лежит. Выкуривает по 9 сигарет в день. В свой «красный угол» тащит всякую дрянь, например, всякие выпущенные в лимитированном количестве банки от газировки с иллюстрациями, открытки и фигурки в виде обезьян. Ставит на большом пальце крестики-памятки. Мокрые руки вытирает об одежду.
Навыки:  Молодой человек умеет всеми правдами и неправдами раздобыть денег на житье-бытье. Крис – посредственной опытности карманник, обладает навыками взлома замков среднего уровня сложности. На лицо определенная склонность к поэтическому искусству и некоторые успехи на этом поприще (своим возлюбленным с первой по двенадцатую, исключая четвертую, в качестве подарков писал стихотворения). Умеет заниматься одновременно как минимум пятью делами различной степени важности. Знает имена всех покемонов (наверное, это стоит относить к отличной памяти). Крис обладает странным талантом миротворца (еще с детства он мог успокоить мелкого плачущего пацана, а потом и предотвратить знатные мордобои). Отлично поет, наловчился танцевать благодаря «Дэнс дэнс революшн» и просмотру музыкальных клипов. Знает 13 способов завязывания шнурков.
Страхи: Боится цыганок-гадалок и всех прочих, кто предлагает погадать и определить судьбе без «милый, позолоти ручку, счастливый будешь. Также питает страх к своей достопочтимой матушке, в детстве огревшей его чугунной сковородой по спине да голове. Боится состриженных волос, потому у парикмахера отчаянно жмурится и отказывается смотреть на себя в зеркало (нередко пытается обкорнать себя в домашних условиях – в таком случае забирается в ванную и включает воду, чтобы она смывала отстриженные пряди). Опасается кроликов в костюмах и гиганстких морских свинок, не доверяет хомякам